Убежище. Бренда НовакЧитать онлайн книгу.
отец?
– Он сказал, что библейский блудный сын был скромным и раскаивался. – Фейт посмотрела в сторону кладбища. – Если тебе от этого станет легче, думаю, ему было трудно от тебя сегодня отвернуться.
Хоуп не хотелось это обсуждать. У нее не осталось к отцу никаких чувств. А положительных и раньше было слишком мало, чтобы от них отталкиваться.
– А что мама говорит насчет твоей проблемы с Эрвином?
– Говорит, что рождение ребенка мне поможет. Но она признает, что одиночество, скорее всего, никуда не исчезнет.
– Ты не считаешь, что это трагедия?
– Что именно?
– Знать, что тебе уготована жизнь в одиночестве до конца своих дней, а ты красивая, здоровая и тебе всего восемнадцать?
Фейт прикусила губу, обдумывая слова Хоуп.
– Думаю, что она считает, что это бремя, которое должны нести женщины, и нести вместе, – сказала она наконец.
– Почему? – спросила Хоуп.
– Ради большей награды, которую мы получим после смерти.
– Но ты сказала, что не уверена в правильности учения церкви. А это означает, что твоя жертва может оказаться совершенно напрасной.
Молчание.
– Ты не обязана оставаться здесь, Фейт, – сказала Хоуп. – Есть еще весь остальной мир.
– А как же мама? А сестры? У меня здесь племянники и племянницы и все друзья.
Хоуп заметила, что она не упомянула ни мужа, ни отца.
– Ты не можешь прожить всю жизнь ради других людей, – сказала Хоуп. – Позволь им принимать собственные решения и сама решай за себя.
– Но я не такая сильная, как ты, Хоуп. Я не уверена, что смогу жить самостоятельно. Кроме того, иногда слова церкви проникают мне в душу. Иногда я думаю, что папа прав.
– Я тоже так думаю, – сказала Хоуп. – Возможно, он не прав только в определенных вещах. Я верю, что важно жить правильно, быть честной, помогать другим, развивать свои способности. Но разве здесь подходящее место для всего этого? А твой малыш? Если родится девочка, ты хочешь, чтобы она была одной из множества жен? Чтобы ей пришлось терпеть эмоциональный голод, пока муж находится с бог знает какой по счету женой? Чтобы у нее не было никакой надежды на жизнь без всепоглощающего чувства вины?
Фейт подняла голову, чтобы посмотреть на сестру, и луна окатила ее лицо серебристым светом.
– Ты смогла дать своему ребенку что-то лучшее?
– Надеюсь, что да. – Хоуп прижалась лбом к одной из холодных металлических цепей, на которых висели качели. – Не могу гарантировать, но я, по крайней мере, увеличила шансы.
– И ты готова согласиться с тем, что больше никогда не увидишь своего ребенка?
Вопрос Фейт был грубоватым и в некотором смысле даже безжалостным, но в ее голосе не было ни малейшего осуждения. Только искреннее желание понять, о чем жалеет Хоуп, как она жила и действительно ли мир за пределами общины – лучше.
– Было время, когда я этого не принимала. Но мне пообещали, что ее отдадут в хорошую семью, и я пока