В немецком плену. Записки выжившего. 1942-1945. Юрий ВладимировЧитать онлайн книгу.
переводчик все же назвал мне их имена и фамилии.
Обе девушки продолжали носить мне разные передачи через три-четыре дня, пока меня не выписали из больницы. Этих девушек я увидел лишь мельком у ворот больницы, когда немецкий конвоир уводил меня обратно в лагерь, туда они принесли мне последнюю передачу.
…И вот наступил день, когда у меня появился такой аппетит, что, нарушив запрет врача, я с жадностью съел всю 150-граммовую порцию местной ливерной колбасы, а затем выпил кружку чаю с двумя сухарями и не стал принимать угольный порошок. Решил: лучше умереть, чем так страдать. И случилось чудо: ночью и на следующий день никакой рези или болей в желудке не было. В обед я с жадностью съел борщ с мясом и пшенную кашу со сливочным маслом, которую принесли мне знакомые девушки. В ужин я опять съел всю порцию ливерной колбасы и пренебрег всеми средствами лечения. К общему удивлению, я почувствовал себя лучше, и врач разрешил мне выходить из больницы на свежий воздух.
В тот же день в нашей палате появился новый санитар – рослый и упитанный мужчина средних лет, аккуратно одетый в гимнастерку с широким комсоставским ремнем и в брюки полугалифе, заправленные в хромовые сапоги. Во время прогулки во дворе он заговорил со мной и расспросил о том, где я воевал, как попал в плен.
На следующий день после завтрака санитар застал меня в туалетной комнате. Увидев это, он сказал, что устроит во дворе очаг и поставит кипятиться ведро с водой, в которую мы погрузим для дезинфекции мою одежду, а шинель просушим на солнце. Так мы и поступили. Совершенно голый и босой, я весь день провел у очага, подкладывая дрова. А затем санитар предложил мне помыться горячей водой с мылом. Утром санитар отвел меня в укромное место и сказал, что хочет доверить мне большую тайну. По его словам, Павлоград стал центром, где находится Днепропетровский областной комитет партии и нелегально действует его первый секретарь. Он очень нуждается в надежных людях. В связи с этим санитар предложил мне бежать вместе с ним и еще одним товарищем из больницы в город. Бежать нужно было той же ночью, так как на другой день его могли арестовать, поскольку один из работников хозчасти догадался, что санитар – еврей, и, наверное, уже донес на него немцам.
Предложение о побеге застало меня полностью врасплох, поэтому я попросил санитара подождать ответа до обеда. С одной стороны, мне очень хотелось на свободу, а с другой – было ясно, что я еще слишком слаб для такого дела и могу оказаться обузой для товарищей. Так я и сказал санитару.
После обеда я лег спать и проснулся из-за доносившихся со двора громких криков и шума. Оказалось, что двое из обслуживающего персонала больницы, которым запрещалось выходить в город, преодолели высокий кирпичный забор и скрылись. Одним из них был мой знакомый санитар. Около забора охранники нашли небольшую веревочную лестницу. Судя по тому, что побег состоялся в дневное время, а не ночью, как предполагалось, для санитара, видимо, сложилась критическая ситуация.
Через