Компромисс. Сергей ДовлатовЧитать онлайн книгу.
Видно, речь шла о деле, меня не касающемся. Я дождался конца разговора и неожиданно спросил:
– Можно поспать у вас за ширмой?
– Конечно, – не удивился Теппе. – Хотите моим плащом воспользоваться?
– И так сойдет.
Я снял ботинки и улегся. Нужно было сосредоточиться. Иначе контуры действительности безнадежно расплывались. Я вдруг увидел себя издали, растерянным и нелепым. Кто я? Зачем здесь нахожусь? Почему лежу за ширмой в ожидании бог знает чего? И как глупо сложилась жизнь!..
Когда я проснулся, надо мной стоял Теппе.
– Извините, потревожил… Только что родила ваша знакомая.
«Марина!» – с легким ужасом подумал я. (Все знают, что ужас можно испытывать в едва ощутимой степени.) Затем, отогнав безумную мысль, спросил:
– То есть как – знакомая?
– Журналистка из молодежной газеты – Румянцева.
– А, Лена, жена Бори Штейна. Действительно, ее с мая не видно…
– Пять минут назад она родила.
– Это любопытно. Редактор будет счастлив. Отец ребенка – известный в Таллинне поэт. Мать – журналистка. Оба – партийные. Штейн напишет балладу по такому случаю…
– Очень рад за вас.
Я позвонил Штейну.
– Здорво, – говорю, – тебя можно поздравить.
– Рано. Ответ будет в среду.
– Какой ответ?
– Поеду я в Швецию или не поеду. Говорят – нет опыта поездок в капстраны. А где взять опыт, если не пускают?.. Ты бывал в капстранах?
– Нет. Меня и в соц-то не пустили. Я в Болгарию подавал…
– А я даже в Югославии был. Югославия – почти что кап…
– Я звоню из клиники. У тебя сын родился.
– Мать твою! – воскликнул Штейн. – Мать твою!..
Теппе протянул мне листок с каракулями.
– Рост, – говорю, – пятьдесят шесть, вес – три девятьсот. Лена чувствует себя нормально.
– Мать твою, – не унимался Штейн, – сейчас приеду. Такси возьму.
Теперь нужно было вызвать фотографа.
– Звоните, звоните, – сказал Теппе.
Я позвонил Жбанкову. Трубку взяла Лера.
– Михаил Владимирович нездоров, – сказала она.
– Пьяный, что ли? – спрашиваю.
– Как свинья. Это ты его напоил?
– Ничего подобного. И вообще, я на работе.
– Ну, прости.
Звоню Малкиэлю.
– Приезжай, ребенка сфотографировать в юбилейный номер. У Штейна сын родился. Гонорар, между прочим, двойной…
– Ты хочешь об этом ребенке писать?
– А что?
– А то, что Штейн – еврей. А каждого еврея нужно согласовывать. Ты фантастически наивен, Серж.
– Я писал о Каплане и не согласовывал.
– Ты еще скажи о Гликмане. Каплан – член бюро обкома. О нем двести раз писали. Ты Каплана со Штейном не равняй…
– Я и не равняю. Штейн куда симпатичнее.
– Тем хуже для него.
– Ясно. Спасибо, что предупредил.
Говорю Теппе:
– Оказывается, и Штейн не подходит.
– У меня были сомнения.
– А кто меня, спрашивается, разбудил?
– Я