Вселенский неудачник. Дмитрий ЕмецЧитать онлайн книгу.
при его утреннем одевании, а также удостаиваетесь чести третьим по счету пробовать любое блюдо.
– Почему третьим? – спросил я машинально.
– Первым отведывает раб-дегустатор, вторым государь, а третьим, сразу после него – вы. Это величайшая честь, – пояснил Терезий.
С этого дня мое положение при дворе резко изменилось. Придворные косились на меня с откровенной завистью, а награды и титулы сыпались на вашего бедного слугу, как из рога изобилия. Кроме князя Шеремятьевского, Зацепского и Змейского, а также графа Колюбакинского и Ухоцапского, я был наречен герцогом Карбонийским, бароном Рявожским и Трусопским, маркизом Черногорским, адмиралом Океании и маршалом Поднебесий. Иваниус II оказывал мне всевозможное покровительство, гневно прогнав от себя всех прежних фаворитов.
Видимо, железному тирану доставляло удовольствие наблюдать, как никому не известный чужеземец, прилетевший с неба на грохочущей машине, становится первым вельможей в государстве, возвышаясь над его свитой.
Вместе с почестями у меня появилось и немало обязанностей. По утрам, как хранитель государственной печати, я без разбору ставил штампы на всех пергаментах, которые мне приносили, затем, надев мантию главного канцлера, заглядывал в царскую сокровищницу, куда каждый день стекалось все новое и новое золото – дань с завоеванных земель, собираемая наместниками.
Затем, восседая по правую руку от государя, я присутствовал на царском завтраке, где восемь слуг спешили упредить каждое движение моей руки. После обеда никаких дел уже не было и начинались сплошные увеселения, которые, сменяя друг друга, продолжались до глубокой ночи. Через несколько недель я уже знал толк и в скачках на грифонах, и в турнирных правилах, разбирался, какую рыбу предпочитают русалки и какую пику из семи нужно выбирать, когда охотишься на равнинного свинтуса.
Неумеренная роскошь царского двора и новое положение казались мне очень привлекательными, и неизвестно, не застрял бы я на Призии на всю жизнь, пополнив собой и своими потомками ряды местной знати, если бы не допущенная оплошность, настолько серьезная, что жизнь моя повисла на волоске.
Как-то во время пира, охмелев от вина, Иваниус обнял меня за плечи и сказал:
– Друг мой Тит! Ты уже в курсе всех моих дел, ты второй после меня человек на планете, но еще ни разу не видел моей жены. Эй, кто-нибудь, скажите госпоже Маризии, что мы ее ждем!
Вскоре двери отворились, и в сопровождении фрейлин вошла стройная женщина в белом платье, в волосах которой сверкала бриллиантовая диадема. Ее лицо скрывала вуаль.
Маризия была юной женой государя. Прежде я никогда ее не видел, но не раз слышал шепот придворных, что стареющий монарх безумно любит супругу и ревнует настолько, что даже не разрешает на людях снимать вуаль.
– Вот он – главный самоцвет моей короны! – с гордостью сказал Иваниус, кивая мне на Маризию. – Хочешь, я велю ей открыть лицо, чтобы ты мог увидеть его?
–