Златокудрая Эльза. Евгения МарлиттЧитать онлайн книгу.
думай, пожалуйста, что я ограничусь тем, что уже сказал. Ну, делай как знаешь. Я, без сомнения, получу удовлетворение, увидев, как в один прекрасный день храбрый цыпленок испуганно прибежит под защиту родного крылышка.
– Ну, – с улыбкой сказала госпожа Фербер, – этого тебе придется долго ждать. Ты совсем не знаешь нашей маленькой гордячки. Однако надо прийти к какому-нибудь решению. По-моему, было бы вполне уместно, если бы Елизавета завтра же нанесла визит дамам.
Фербер и его дочь согласились с этим решением, тогда как лесничий вздохнул и что-то проворчал о людях, смущающих порядочных граждан даже в их доме и надоедающих им. Когда Елизавета снова разожгла его погасшую трубку, он устремил на нее странный взгляд, в котором смешивались раздражение, нежность и восхищение.
Около пяти часов вечера следующего дня Елизавета спускалась с горы. Хорошо расчищенная дорожка вела через лес, примыкавший к парку, который никак не отделялся от него. Елизавета надела новое кисейное платье и белую круглую шляпу. Отец проводил ее до лужайки, а дальше она храбро пошла одна. Никто не встретился ей на длинных извилистых дорожках парка. Наконец девушка добралась до главного здания и увидела первое человеческое лицо. Это был лакей, который, стараясь не производить ни малейшего шума, хлопотал в вестибюле.
Елизавета попросила доложить о ней баронессе. Лакей побежал наверх по широкой лестнице, у подножия которой прятались в листве померанцев две высокие статуи. Очень быстро вернувшись, лакей сообщил, что «барышню просят», и, едва касаясь ногами пола, ринулся вперед, показывая гостье дорогу.
Елизавета с часто бьющимся сердцем последовала за ним. Ее угнетала не окружавшая роскошь, а чувство полного одиночества в новой, незнакомой обстановке. Слуга повел ее по длинному коридору, в который выходил целый ряд комнат, обставленных чрезвычайно изысканно и богато, затем осторожно отворил большую двухстворчатую дверь и шагнул в сторону, пропуская девушку.
Недалеко от окна, как раз напротив Елизаветы, лежала на кушетке дама, очевидно, тяжело больная. Голова ее покоилась на белой подушке, фигура, насколько можно было судить по форме окутывающих ее теплых одеял, была весьма полной. В руках она держала флакон. При виде Елизаветы дама немного приподнялась, так что девушке стало видно ее лицо – полное и бледное, оно на первый взгляд производило довольно приятное впечатление, но при более внимательном рассмотрении было видно, что большие голубые глаза, окаймленные совершенно белыми ресницами под белыми же бровями, имели почти ледяное выражение, оно еще более подчеркивалось надменными складками около рта и носа и широким, выдающимся вперед подбородком.
– Ах, очень любезно с вашей стороны, что вы пришли, – проговорила баронесса слабым голосом и указала гостье на одно из стоящих подле нее кресел, предлагая сесть. – Я просила мою кузину побеседовать с вами у меня, потому что я, к сожалению, слишком слаба, чтобы проводить вас к ней.
Прием