Человечество: История. Религия. Культура Древний Рим. Константин Владиславович РыжовЧитать онлайн книгу.
находились вытащенные на сушу суда и стоянка моряков; в южной долине, спускающейся к другому берегу, стояла конница.
70) Ночное нападение римлян
Наступил новый год (203 г. до Р.Х.), когда консулами были избраны Гней Сервилий Цепион и Гай Сервилий Гемин. (Ливий; XXIX; 1-38). Впрочем, их влияние на военные действия было уже незначительным. Консулы оставались в Италии, в то время как ее исход решался в Африке.
Газдрубал и Сифак зимовали по соседству с римлянами. Их зимние лагеря были целиком выстроены из дерева, кое-как собранного в окрестностях. Нумидийцы жили в хижинах из тростника, крытых циновками, беспорядочно разбросанных, где кто хотел; некоторые даже за рвом и валом. Об этом донесли Сципиону, и он решил при случае поджечь вражеский лагерь. Чтобы отвлечь внимание врагов с началом весны он приказал спускать корабли на воду и грузить на них стенобитные и метательные машины, будто готовясь напасть на Утику с моря.
Вместе с тем военным трибунам было приказано, как только прозвучит труба, выводить легионы. Под вечер войско стало выходить из лагеря, около первой стражи построилось и в полночь, идя обычным шагом, подошло к вражескому лагерю; пути было семь миль. Сципион поручил легату Гаю Лелию часть своего войска и Масиниссу с его нумидийцами и распорядился напасть на лагерь Сифака и поджечь его.
Все пошло быстро: едва занялись ближайшие хижины, как огонь перекинулся на соседние, охватил их и разошелся по всему лагерю. Ночной пожар, конечно, вызвал большое смятение, но никто не подумал, что это поджог; люди, не взяв оружия, разбежались тушить огонь и наткнулись на вооруженных врагов. Масинисса, превосходно знавший царский лагерь, расставил нумидийцев у самых выходов. Многие прямо в постелях, полусонные, были застигнуты пламенем; многие бросились бежать очертя голову и в давке были затоптаны в узких воротах лагеря.
Зарево над нумидийским лагерем первыми из карфагенян увидели караульные, а затем и другие воины, разбуженные ночной тревогой; они тоже решили, что у нумидийцев пожар возник сам собой. Никто не понял, в чем дело, не догадался, что доносящийся крик поднят убиваемыми и ранеными, а не просто перепуганными среди ночи. Карфагеняне, совсем не думая о врагах, выбегали без оружия из своего лагеря – из всех ворот, какие кому были ближе. Они несли с собой только то, что могло понадобиться для борьбы с огнем. Тут они и натыкались на римское войско. Их всех перебили – не только из ненависти к врагу, но чтобы не осталось никого, кто известил бы своих. Сципион сейчас же бросился к воротам, в этой суматохе не охранявшимся; подожжены были ближайшие строения, сначала во многих местах вспыхнули отдельные огни, затем они слились в один огненный поток, поглотивший все. Полуобгорелые люди и животные кинулись бежать сломя голову и завалили своими трупами дорогу к выходу; кто не сгорел, был убит: два лагеря были уничтожены в одну ночь. Оба вождя, однако, и только 2 тысячи пехотинцев и 500 всадников спаслись бегством, растеряв часть оружия, почти все и раненные и обожженные.