Часовня погубленных душ. Антон ЛеонтьевЧитать онлайн книгу.
могла поклясться – там действительно кто-то стоял! Хотя нет, наверняка она приняла за человека дерево или фонарный столб.
– Ой, мне так страшно! – промурлыкала Оксана, явно флиртуя с Никитой. – Ты ведь умеешь рассказывать такие классные страшные истории, Никитка! А Онойко… я хотела сказать, дядя Крюк… Это ведь правда, то, что в сегодняшней газете было написано? Ну, что сегодня – ровно двадцать пять лет со дня его смерти…
– Не в сегодняшней, а уже во вчерашней, – поправил ее Тимофей. – Статейка дрянная, рассчитанная на идиотов. Впрочем, в газетенке «Наш город» только такие и печатаются. Лариса Бормотухина на подобном специализируется.
– Газета нормальная, ты брось, – возразил Никита. – Кстати, мою матушку здорово поддерживает. И тетя Лора – классная баба! А что касается дяди Крюка… Так и есть, он сдох ровно двадцать пять лет назад, в ночь на 22 июня 1985 года.
– Неужели и правда имел место несчастный случай? – Оксана буквально тряслась от любопытства. – А то говорят…
– Конечно же, никакого несчастного случая не было! – заявил безапелляционно Никита.
Марина отметила, что они уже покинули центр города. Набережная закончилась, кабриолет летел по проспекту Большевиков в направлении Краснознаменского района.
– Мне родители рассказывали о том, что в городе творилось, – заметил Тимофей. – Сначала все эти убийства, причем убивал Онойко в течение трех лет, кажется. Почти каждый месяц – новая жертва! Тогда в городе все дрожали, многие целыми семьями просто-напросто бежали прочь.
Никита, который ужасно не любил, когда кто-то в компании тянул одеяло на себя, прервал его:
– Ну, это каждому известно, Тимыч! Когда в городе суд должен был состояться, никто не сомневался, что Онойко дадут «вышку», а его взяли и запихнули в психушку для проведения экспертизы. И тут началось – жители требовали его казни. Ситуация вышла из-под контроля, разъяренные родственники жертв и прочие жители взяли штурмом психбольницу, где его держали. Причем факт народных волнений замалчивался до последнего – боялись, что повторится ситуация, как в начале шестидесятых в Новочеркасске. Но применять силу власти не решились. Все же времена были уже новые, горбачевские, либеральные. И правильно – как дядя Крюк заживо сгорел, так потасовки сразу и прекратились.
– Только он не в больнице сгорел, – поправил друга Тимофей, – а на берегу Волги, где у него бункер имелся, около старого кладбища. Там он оборудовал свою лабораторию ужаса. Онойко облили бензином и подожгли. А он сам, пылая, как факел, с обрыва в Волгу сиганул.
– Только говорят, что он тогда не умер, а спасся, – шепнула Оксана.
– Ну, да, спасся! – прогрохотал Никита. – Выплыл на противоположный берег, убежал в лес и до сих пор там и живет! Уууу!
Парни засмеялись, визгливо захохотала и Оксана, но Марине было не до смеха.
– А если честно, то Онойко не мог выжить. Просто не мог! Еще до того, как он в воду прыгнул, он уже был фактически мертв, – заявил Тимофей. – У нас есть сосед, а у него