Портрет с одной неизвестной. Мария ОчаковскаяЧитать онлайн книгу.
бровей, широкий открытый лоб, четко очерченные губы… Безусловно, она была молода, красива… и умна, о чем говорил внимательный, чуть высокомерный взгляд уверенного в себе человека.
Но самое главное, что отметил для себя Павел еще в первые минуты «знакомства» с сеньорой Беллини (у него как у опытного копииста была выработана своя, совершенно особая система оценки портретов), она легко, практически сразу, откликнулась и пошла с ним на контакт. В голове как будто зазвучала музыка, тихая, нежная…
Третий день пребывания Павла в Чехии начался неудачно. Во-первых, о себе дала знать простуда, на которую он сперва махнул рукой, с головой уйдя в работу. Всю ночь шел дождь, и к утру в гостиничном номере стало холодно. Павел с трудом поднялся с постели – его разбудил звонок мобильного. Спросонья он никак не мог взять в толк, что от него хотят: звонивший спрашивал, не знает ли он, где сейчас находится какой-то Бурундуков. В трубке затрещало, остальные вопросы он не услышал, но на всякий случай сказал, что ничего не знает, и нажал отбой. Во-вторых, по дороге в музей Павел наступил в лужу и промочил ноги. А в-третьих, он почти на час опоздал.
Сейчас, сидя за этюдником перед своей дамой и глядя, не отрываясь, на ее лицо, он вдруг понял, что ошибся. Спокойный, немного надменный взгляд Джульетты как будто стал теплее. Холодность куда-то исчезла, и чем больше он всматривался в ее лицо, тем меньше понимал, какое оно и каким должно быть на картине. Мелодия, звучавшая в голове, затихла. Теперь ему и вовсе казалось, что модель на портрете «устала» и в ее взгляде появилась какая-то осоловелость.
«Глаз замылился», – подумал Павел, растирая кисть левой руки и затекший от палитры большой палец. Он встал, походил вокруг этюдника, пошуршал расстеленным полиэтиленом и сделал несколько шагов к картине. Казалось бы, за три дня он изучил каждую деталь…
Неожиданно сквозь большие, наполовину прикрытые грязноватыми маркизами окна в зал ворвались солнечные лучи. Освещение изменилось. Павел стоял совсем близко – капризная модель была на расстоянии вытянутой руки… и, бросив взгляд на лицо дамы, застыл на месте… она улыбалась! Несколько секунд он буравил ее глазами. Холодок пробежал по спине. Наваждение какое-то! Легкая полуулыбка играла на ее губах. В глазах появилась лукавая искорка. Как же так? Что же это?
Он приложил руку ко лбу, потер виски. В голове шумело. Температура, что ли? На всякий случай Павел достал из сумки маленькую бутылку минералки и, порывшись в карманах жилета, нашел таблетку аспирина. Старушка-смотрительница тихо сидела на своем стуле. Посетители в конце дня растворились вовсе. В полном недоумении Павел стоял и смотрел на неожиданно развеселившуюся модель.
– Все! На сегодня хватит! – сказал себе он и оглушительно чихнул, громкое эхо прокатилось по залу. Смотрительница дернулась и по-чекистски уставилась на художника.
«Правильно. Пора заканчивать… завтра со свежими силами приду и продолжу», – решил он и стал собираться.
На улице было свежо. Дождь прекратился. Из-за туч робко выглянуло