Алые проталины. Борис АлексеевЧитать онлайн книгу.
пережвижники
повесть
– Гляди! – шепнула жена. – Гляди же!
– Ого! Ничего себе… – ответил я, плюща нос о стекло иллюминатора.
Наш комфортабельный аэробус неспешно парил над землей, забираясь все глубже в райские чертоги неба. Кто-то из пассажиров дремал, разложив кресло. Кто-то доедал предложенный завтрак и лениво разглядывал в окошко океанические водоемы, припорошенные струйками перистых облаков, будто морозным дыханием ангелов.
Я тронул руку жены: «Ну чума!.. Маша, это же невозможно не видеть!»
Прямо под нашим иллюминатором, на полированной поверхности крыла, копошились, устраиваясь поудобнее, два симпатичных безбилетника.
У каждого за спиной, поверх светло-розовой туники клокотали в ураганном потоке ветра причудливые перистые образования. Это были реально ангелы.
«Ангелов не бывает!» – возразила память, припомнив фразу из школьного учебника по природоведению. «Как так, – возмутился я, – выходит, нас десять лет обманывали? Вот же они!..»
Жена, белая как мел, откинула голову на спинку кресла:
– П-позови п-проводницу!
– Что случилось? – улыбнулась стюардесса в ослепительно красном аэрофлотовском костюмчике.
– Да вот, – я указал на иллюминатор, – сами посмотрите!
– Да, очень красиво! – ответила та.
– Что красиво? – я бросил умоляющий взгляд на бортпроводницу, – вы что, не видите?
Стюардесса сделала брови домиком.
– Ну, как же, ведь там… – пискнула жена и прильнула к иллюминатору. Через секунду я заметил, как дрогнула ее спина, – ой, никого!..
Крыло самолета было привычно пусто.
– Вот видите! – еще раз улыбнулась стюардесса.
Испанское средиземноморье летом – это восхитительный биокосмический террариум. Огромный белый коловорот солнца и добрейший лазурный котлован моря одинаково доступны как местным испанским поселянам, так и восторженным сангвиникам из России.
В летние месяцы, вопреки горластой санкционной политике ЕС, «эшелоны» аэробусов с россиянами на борту прибывают на испанское взморье. Да, мы открыто смеемся над тусклыми Тусками и мачо-Могерини! ";No pasar;n!» – говорим мы им, завязывая бретели купальника на спине любимой женщины.
Интересно, что бы сказал Андрей Платонов, проваливаясь по щиколотку в горячую охру берега? Может быть, так: «Борщев наблюдал море. Оно выдавливало из себя лишнюю влагу, но тут же, пугаясь собственной смелости, пятилось назад и стонало от бессилия огромного темного организма перед светящейся природой разумной жизни…»
Аэробус совершил посадку в аэропорту испанского города Аликанте. При выходе из аэропорта мы арендовали машину и весело помчались вдоль моря, разглядывая многочисленные прибрежные соленые озерца и тысячи розовых фламинго. Наш путь лежал в город испанских долгожителей Торревьеху.
Через полчаса, проголодавшись от обилия первых впечатлений, мы припарковали авто в городском предместье с названием «Ла мата» и отправились перекусить в ближайший ресторан.
Еще через полчаса, выходя из ресторана и поглаживая животики, мы увидели, что…
Корпус нашего симпатичного «Ситроена» щетинился разбитым стеклом левого заднего сидения и походил на несчастную больную птицу, уныло сидящую на асфальте среди житейского мажора.
Я заглянул через битое стекло и ужаснулся: сумка, в которой лежали телефон, ноутбук, планшет и подарок для наших знакомых в Торревьехе… исчезла!
Мы остановили полицейскую машину, проезжавшую мимо, и на ломаном русском объяснили случившееся. Увы, реакция испанских стражей правопорядка была ленива и неповоротлива, как сиеста. И хотя ограбление произошло только что, никаких перехватов предпринято не было. Долго и тщательно составлялся протокол, роль которого в нашей ситуации была явно малозначима.
Уже потом совершенно другие люди нам объяснили, что вор был наверняка марокканец, что Испания, увы, не препятствует въезду в страну африканцев, по большей части не имеющим определенных занятий, а частенько и с криминальным прошлым. От этой недальновидной политики плачут коренные жители, но более всех – наивные туристы.
– Гляди, мой совершенно расстроился! – всматриваясь в паутину улиц, шепнул ангел товарищу.
– Да, что-то случилось. Моя аж потемнела, места себе не находит! – подтвердил второй. – Странно! Вроде целы, невредимы. Что же так убиваться-то? Не понимаю!
Ангелы переглянулись, расправили крылья и спланировали в предместье.
Я сидел на газонном бордюре, совершенно убитый случившимся. Вдруг за моей спиной раздался голос неопределенного тембра. Голос походил на клекот птицы, но я отчетливо понимал каждое слово:
– Могло быть хуже.
Жена стояла метрах в пяти и перебирала уцелевшую на первом пассажирском сидении дамскую сумочку. «Не она, – подумал я, – тогда кто?»
– Поверь,