Философия любви. Сергей СорокаЧитать онлайн книгу.

      Без любви тоска и скука,

      без тоски – наоборот,

      поимённая наука,

      с пониманием народ

      не относится спокойно,

      возмущается не зря.

      Звёзды высыпали стройно,

      испарилась вмиг заря.

      Нам с любовью всё доступно

      на просторах тишины,

      где показано всё крупно

      в измененье старины.

      Без налёта синих патин

      и без сколов по бокам,

      нет ни гор уже, ни впадин.

      Мы идём по облакам.

      А внизу река, в ней солнце

      отражается в воде,

      весело оно смеётся,

      как в рисунке на листе.

      С Днём матери оба поздравили,

      тобой рождены два сынка.

      Воспитаны нами по правилам,

      хоть жизнь и была нелегка.

      С тобою в порту мы работали,

      мотались семьёй по портам.

      Да в общем по Северу лётали,

      чтоб легче жилось пацанам.

      О них постоянно заботилась:

      то садик, то школа. Без слов

      всё лучшее им, чтоб не портилось

      к тебе отношенье сынов.

      Олег управляет троллейбусом,

      а Толя поднял универ,

      его околпачили ребусом.

      Так много профессорских стерв.

      Ты им подарила до капельки

      любовь материнскую всю!

      Они для тебя, Оля, маленьки

      и дарят вниманьем весну.

      Ты с нежностью к ним обращаешься.

      Грубят иногда сыновья.

      Им всё в этой жизни прощается,

      все шишки летят на меня.

      Мол, их воспитал без достоинства

      и мало наказывал их,

      смотри ты, какое спокойствие

      на лицах блуждает у них.

      Уверен, что всё образуется.

      Сынки улыбнутся тебе

      той детской улыбкой, почудится,

      светлее вновь станет в избе.

      И каждый обнимет и ласково

      прижмётся, как в детстве, к груди.

      Округа окутает сказкою

      по формуле детской любви.

      Жил я весело когда-то

      на пустынном берегу.

      Так мне хочется обратно

      даже в зимнюю пургу

      оказаться на пароме,

      где пятёрка лошадей,

      и послушать дроби грома

      под навесами ветвей,

      под брезентовой палаткой,

      где уха кипит в котле.

      Всё отделано так гладко,

      будто нахожусь в Кремле,

      где блестят со звоном храмы,

      золотые купола,

      а вокруг пожухли травы,

      успокоилась волна.

      Снова стало всё зеркальным

      с отражением небес,

      перманентно натуральным,

      переполненным чудес.

      Я