Джура. Георгий Павлович ТушканЧитать онлайн книгу.
пока не уничтожат тех, кто забрызгал зеркало кровью. Видимо, живы еще злые люди, и надо всем быть настороже. Это был новый вариант легенды, уже слышанной Юрием Ивашко. Справа и слева по пути следования каравана теснились все новые и новые горы, и о каждой горе Шамши мог рассказать если не легенду и историческое происшествие, связанное с ней, то нечто весьма увлекательное. Но самым поразительным в этом ущелье была река, по берегам которой они спускались вниз, в Ферганскую долину. Вдруг Шамши остановил лошадь и указал на высокую скалистую стену, тянувшуюся вдоль левого берега реки. На ней было отчетливо видно изображение раскрытой ладони и круг с точкой, высеченной в середине. Раскрытая ладонь была древнейшей эмблемой. Изображения раскрытой ладони находили на вавилонских пирамидах и на скалах Древнего Египта.
Шамши начал было рассказывать легенду, связанную с этими знаками, но Федор не выдержал. Он огрел плеткой стоявшего впереди коня Шамши так, что усталый конь рванулся вперед, стегнул плеткой коня Юрия, своего коня и крикнул:
– Мне надоело слушать всякую ерунду! У меня сердце болит, я себе места не нахожу… Случилось страшное, непоправимое несчастье, нас надо всех судить и строго наказать за ротозейство!? Погибли все результаты нашей работы, а ты… ты, Юрий, можешь распускать уши и благодушествовать… Это… это черт знает что! А еще комсомолец! Я буду ставить вопрос!..
– А по-твоему, я должен бить себя в грудь и рыдать? – спросил, рассердившись, Юрий. – Знаешь что? Держи-ка ты себя в руках и не распускайся!
– Тебе легко так говорить! – сердито, но уже спокойнее возразил Федор. – У тебя район был почти пустой, а ведь мои дневники – на вес золота. Я ведь тебе показывал образцы.
– Ну хорошо, – согласился Юрий, – Шамши больше не будет рассказывать, если тебя раздражает эпос… Криком горю не поможешь. Но я, я не могу равнодушно смотреть на всю эту красоту. Ведь это же не просто бурная горная река – это же сотни шумящих и пенящихся каскадов, из которых ни один не похож на другой. Да ты оглянись назад! Ну где же ты видел хотя бы что-нибудь подобное? На протяжении почти полутораста километров, будто с неба, из облаков, спускаются к нам сотни прозрачных голубовато-зеленых ступенек, покрытых кружевными покрывалами. И цвет ступенек все время меняется, и каждое мгновение на этих дрожащих водных ступенях меняются узоры кружев! Все красиво в природе – и горы, и леса, и небо, – но нет на земле ничего краше воды, вечно живой и изменчивой. Это сказал еще Аксаков!
Юрию хотелось чем-нибудь развлечь своего тоскующего друга, и он старался обратить его внимание на природу.
– Ты смотри! У берега темные, желтые и красные камни одеты в ледяные короны, а разноцветные громады скал до половины усыпаны снегом. Я никогда не видел такого сочетания красок. Из снежной зимы мы спускаемся в лето. Вот край поразительных контрастов!
– Скоро ты начнешь писать стихи, а я уже два года работаю в этих горах, и меня этим не удивишь, – проворчал Федор. – Подумаешь, контрасты! На горах