Последний магнат. Фрэнсис Скотт ФицджеральдЧитать онлайн книгу.
шершавый с утра подбородок.
– У Шварца нервы сдали безнадежно, – сказал он. – Тут ничего нельзя сделать – абсолютно ничего. Жаль, что я вчера резко с ним обошелся, но не люблю, когда проситель уверяет, что это ради моего же блага.
– Возможно, так оно и есть, – возразил Уайли.
– Прием это негодный.
– А я бы на него попался, – сказал Уайли. – Я тщеславен, как женщина. Притворись лишь кто-нибудь, что мое благо ему дорого, – и я тут же уши развешу. Люблю, когда дают советы.
Стар покачал головой, морщась. Уайли продолжал его поддразнивать – он был из тех немногих, кому это позволялось.
– Но и Стар клюет на определенный сорт лести, – сказал Уайли. – На «Наполеончика».
– Меня от лести мутит, – сказал Стар. – Но еще сильнее мутит, когда пекутся «о моем же благе».
– Но если не любишь советов, зачем тогда платишь мне?
– Тут вопрос купли-продажи, – сказал Стар. – Я делец. Покупаю продукцию твоего мозга.
– Ты не делец, – сказал Уайли. – Я их знавал, когда работал в рекламном отделе, и я согласен с Чарльзом Фрэнсисом Адамсом.
– В чем именно?
– Он знал их досконально – Гулда, Вандербилта, Карнеги, Астора – и говорил, что ни с единым дельцом его не тянет встретиться в грядущей жизни. А со времен Адамса они не стали лучше, и потому я утверждаю – ты не делец.
– Брюзга был Адамс, надо думать, – сказал Стар. – Не прочь бы и сам стать воротилой, но не было у него деловой сметки или же силы характера.
– Зато был интеллект, – резковато сказал Уайли.
– Интеллект здесь – еще не все. Вы – сценаристы и актеры – выдыхаетесь, сумбурите, и приходится кому-то вмешаться и выправить вас. – Он пожал плечами. – Вас слишком задевает все, вы кидаетесь в ненависть и обожание: люди в ваших глазах всегда так значимы, особенно вы сами. Вы прямо напрашиваетесь на то, чтобы вами помыкали. Я люблю людей и хочу, чтобы меня любили, но я не раскрываюсь, не выворачиваю душу наизнанку… Что я сказал Шварцу там в аэропорту? – спросил он, меняя тему. – Не помнишь в точности?
– Вот точные слова: «Чего бы вы от меня ни добивались, ответ будет один – нет».
Стар молчал.
– Он совсем было сник после этого, – продолжал Уайли, – но я его вышутил, пошпынял, расшевелил немного. Мы прокатились в такси с дочкой Пата Брейди.
Стар вызвал звонком стюардессу.
– Пилот не будет против, – спросил он, – если я посижу с ним у штурвала?
– Правила не разрешают, мистер Смит.
– Попросите его, пусть на минуту зайдет сюда, когда освободится.
Стар просидел рядом с пилотом всю вторую половину дня. Одолев нескончаемую пустыню, самолет плавно шел над плоскогорьями, окрашенными многоцветно, – так мы, бывало, в детстве расцвечивали белый песок. Ближе к вечеру под нашими пропеллерами скользнули знакомые пики гор Фрозен-Со – мы приближались к дому.
Я дремала, а в промежутках думала о том, что хочу за Стара замуж, хочу влюбить его в себя. Ох, воображала желторотая! Ну что б я могла ему дать? Но об этом я тогда