Утонувший в кладезе. Николай РоманецкийЧитать онлайн книгу.
поприще – хотя активная магическая разрядка душе еще и не требуется, надо полностью соответствовать званию чародея. А полностью соответствовать званию означает в нашем случае – соответствовать привычкам прочих чародеев. И не давать никаких поводов для рождения слухов. Кстати, надо будет взять с собой Смирного – тому разрядка окажется гораздо более полезной… Чтобы брату Буривою не пришлось в вечеру снова почувствовать себя униженным.
Он спустился на второй этаж.
Хозяйка дома, по-видимому, поняла желания своего гостя на расстоянии. Во всяком случае, форточка в комнате была открыта для проветривания, а горничная застилала кровать.
Горничная была молодая, черноволосая и симпатичная. Белая блузка туго обтягивала пышные перси.
До чего же они все в этом доме полногрудые, подумал Свет. Как там было у сочинителя Легостая? «Налитые живительными соками»… Еще как налитые! Впрочем, мне-то какое до оных персей дело?..
Горничная между тем, достав из комода постельное белье, глянула на чародея с любопытством и явным ожиданием. Наверное, рассчитывала, что столичный волшебник снизойдет до того, чтобы перекинуться парой слов с приятной глазу прислугой. Но столичный волшебник, увы, не снизошел – аура девицы оказалась совершенно заурядной, – он просто с удовольствием смотрел на ловкие движения горничной, на ее гибкую, пышущую здоровьем и молодостью фигурку.
Девица снова кинула взор на гостя, мило улыбнулась.
И тут столичному волшебнику возжелалось, чтобы на ее месте оказалась хозяйская дочка. Конечно, княжна Снежана вряд ли когда-либо застилала даже свою собственную постель, но несомненно ее движения при этом оказались бы не менее ловкими, а фигурка не менее гибкой, чем у горничной. И удовольствие, наверное, оказалось бы не меньшим…
Увы, сие желание столичного волшебника было абсолютно несбыточным. Что ж, буде Нева не течет к Волхову, Волхов течет к Неве!.. Поэтому столичный волшебник снизошел наконец до разговора с прислугой.
– Не спешите, голубушка, – сказал он. – Ложиться я пока не собираюсь.
И вышел. Спустился по лестнице. Однако, подойдя к дверям, за которыми звучал очередной венский вальс («Ласковый Дунай»), решил, что на этот раз Волхов протечет мимо Невы. И мимо «ласкового Дуная». Самое время сейчас Волхову не толкаться промеж танцующих пар, а отправиться на небольшую прогулку. Подышать, так сказать, свежим воздухом, развеяться…
Возле особняка, вдоль подъезда и по обеим сторонам улицы, выстроились многочисленные кареты, украшенные самыми разнообразными гербами. На гербах красовались медведи и лисицы, белки и горностаи, волки и бобры. Целый зоопарк… Ожидающие своих хозяев кучера беседовали друг с другом о дворовых девках и хозяйской милости.
Саженях в пяти слева от парадной лестницы, между кустами сирени и стеной особняка, стояла каменная скамья, и Свет незамеченным спустился к ней. Посидел минут десять, удивляясь своему равнодушному отношению к тому, что случилось с Буривоем Смирным, и