Выстрелы на пустоши. Крис ХаммерЧитать онлайн книгу.
ходит. Здесь тихо.
– Теперь – да, но ты, наверное, знаешь, что тут случилось?
– Кровавая бойня. Священник сидел на этом самом крыльце, а полицейский его застрелил. Еще миг назад Байрон был жив, дышал, а в следующий – его не стало. Труп. Две пули в грудь. Одна попала в сердце.
Мартин хмурится. В голосе мальчика проскальзывает какая-то отрешенность.
– Так ты поэтому сюда пришел?
– Сам не понимаю.
– Священник… вы были знакомы?
– Вы о преподобном Свифте? Конечно.
– Может, расскажешь о нем? Каким он был?
– Зачем вам это?
– Я журналист, пишу статью. Пытаюсь разобраться, что случилось.
– Не люблю журналистов. Вы хоть не Дарси Дефо, надеюсь?
– Нет, не Дарси. Я называл тебе свое имя. Мартин. Мартин Скарсден. Я не собираюсь тебя цитировать. Не укажу твое имя и тому подобное. Просто хочу понять, что здесь случилось.
– Не знаю.
– Слушай, Люк, допустим, тот другой журналист был не прав, но дай мне все сделать правильно. Воспользуйся своим шансом!
Люк призадумывается, кладет ладонь на ступеньку и закрывает глаза, словно в поисках подсказки или разрешения свыше.
– Ладно. Что хотите знать?
– Ну, что за человек был преподобный Свифт.
– Байрон. Он велел обращаться к нему по имени. Потрясный был мужик. Внимательный к нам, не давал большим ребятам задирать младших. Собирал нас вместе, и мы отпадно проводили время. Научил дружить. Мы частенько отправлялись к запруде за дорогой, плавали, разбивали лагерь, палили костры. Пару раз он нанимал нам автобус, возил в беллингтонский аквапарк или на картинг. Платил за нас из своего кармана. А еще научил нас всяким клевым штукам. Как разжигать костер без спичек, как выслеживать зверей, как быть, если укусила змея – все то, что мой старик ни хрена бы не сделал. А еще спорт всякий: футбол, крикет, бейсбол. Байрон был совсем не таким, как другие взрослые.
– А что насчет констебля? Хаус-Джонс тоже ведь помогал.
– Вряд ли ему по-настоящему было до нас дело.
– В смысле?
– Старшие ребята говорили, он неровно дышал к Байрону.
Мартин невольно улыбается.
– Ты тоже так думаешь?
– Не-а. У них с головой не в порядке.
– Ты явно много думал о преподобном Свифте. А он, должно быть, много думал о тебе. Скажи, он когда-нибудь…
– Приплыли. Говорите, вы другой? Не такой, как остальные репортеришки? Чушь собачья! Сейчас, небось, спросите, трогал он меня когда-нибудь или нет. А может, вас интересует, предлагал ли он потрогать его? Показывал член, просил его поцеловать? Трахал меня в задницу? А не пошли бы вы все! Достали… журналисты, учителя, гребаные копы и даже мамаша моя собственная! Нет, Байрон ничего такого не делал. Ни со мной, ни с кем-то еще. Я был ребенком. Двенадцатилетним! Понятия обо всем этом не имел, даже что такое бывает! И тут являетесь вы, взрослые всезнайки, и начинаете допытываться: делал ли он то, делал ли он се. А Байрон мертв, убит пулей, черт бы вас побрал! А вам всем насрать! Насрать, насрать, насрать! – Из глаз мальчика брызгают слезы, текут по щекам. – Да еще и ты… заявляешься прямо сюда, где он умер… и опять вопросы!