Когда пируют львы. И грянул гром. Уилбур СмитЧитать онлайн книгу.
езде. Умел на полном скаку спрыгивать с лошади, бежал рядом и снова вскакивал в седло, потом повторял то же самое с другой стороны; на полном же скаку мог встать на седло в полный рост и вдруг, быстро расставив ноги, снова шлепался на лошадиную спину и на ощупь безошибочно находил ногами стремена.
Упражнялся в стрельбе из винтовки и уже со ста пятидесяти шагов мог попасть в бегущего шакала, пронзая тяжелой пулей посредине его небольшое, не больше фокстерьера, тело.
Частенько оставалась работа, которую приходилось делать за Гаррика.
– Шон, что-то сегодня я себя плохо чувствую, – бывало, говорил тот.
– Что такое?
– Да нога все болит, ты же знаешь, вечно ее натирает, когда я езжу верхом.
– Ну так дуй домой.
– Папа сказал починить ограду вокруг второго бассейна с раствором.
Мужественно улыбаясь, Гаррик наклонялся в седле и тер ногу.
– Ты же на той неделе чинил ее, – удивлялся Шон.
– Чинил, да проволока почему-то опять провисла.
Странное дело, что бы ни брался чинить Гаррик – все снова быстро ломалось.
– У тебя кусачки с собой?
Гаррик с готовностью лез в седельную сумку и доставал кусачки.
– Ладно, я сам починю, – говорил Шон.
– Черт возьми, спасибо тебе, брат. – И, поколебавшись, Гаррик добавлял: – Не говори только папе, хорошо?
– Нет, конечно, ты же не виноват, что у тебя болит нога.
И Гаррик ехал домой, тихонько крался в спальню и спасался от действительности с Джимом Хокинсом на страницах «Острова сокровищ».
Благодаря работе к Шону пришло и новое ощущение жизни. Когда дожди оплодотворяли землю и из нее появлялась зеленая трава, а на плато наполнялись водой все низинки, это уже свидетельствовало не только о начале сезона, когда птицы вьют гнезда и в Бабун-Стрёме лучше клюет рыба. Теперь это значило еще и то, что пришла пора отгонять стада из долины; что животные в гуртах, приготовленные на продажу в Ледибурге, нагуляют жирок; что закончилась еще одна зима, земля оживает снова и будущее сулит новые надежды. Такое новое ощущение жизни распространялось и на скот. Это было крепкое, почти первобытное чувство хозяина.
День клонился к вечеру. Шон сидел на лошади и сквозь деревья смотрел на небольшое стадо, растянувшееся по широкой низине. Животные паслись, опустив голову и лениво помахивая хвостом. Между Шоном и стадом бегал теленок: рожденный три дня назад, он был все еще светло-коричневой масти и нетвердо стоял на ногах. Малыш вовсю испытывал силы пока не очень послушных конечностей, неуклюже выписывая круги по низкой травке. Из середины стада замычала корова, и теленок сразу застыл на месте в ожидании, нелепо расставив ножки и подняв уши. Шон улыбнулся и подобрал поводья. Пора двигаться к усадьбе.
И вдруг Шон увидел ягнятника. Огромным темно-коричневым камнем хищник падал прямо на теленка: крылья закинуты назад, лапы с длинными острыми когтями вытянуты, готовые для смертельного удара. Падал он так стремительно, что только ветер свистел