Род. Генрих ЭрлихЧитать онлайн книгу.
страха замыкаются добровольно в тесную глухую клетку. Странные они, эти равнинные…
То ли дело у нас! Вот идет он один – и никого не боится! И защищает его не какая-то низенькая рукотворная стена, которую такие же руки разрушить могут, а непоколебимое творение Всесоздателя – горы, которые не стесняют свободы, не застилают взгляд, а наоборот, указывают ему единственно верное направление – вверх, к вечным небесам.
Так думал Волчонок, идя по тропинке, уводившей его в глубь гор, подальше от непонятной и ненавистной равнины. Иногда на ходу он наклонялся, подхватывал горсть голубики и шел дальше, подкидывая по ягодке вверх и ловя их ртом на лету. А еще он примечал новые следы, что появились за последние дни, и представлял картины происшедших здесь игр, погонь и битв. И, посвистывая, делился своими наблюдениями с птицами.
За этими многочисленными занятиями время летело незаметно, вот и перевал, тут Волчонок всегда останавливался, не уставая изумляться красотой матери-Природы. Внизу в чуть вытянутой чаше лежал кусок неба, горы свисали гигантскими сталактитами, в бездонной глубине плыл орел и, если присмотреться, в этом другом мире можно было разглядеть маленького мальчика, машущего ему рукой. Многие тешат себя мыслью, что они единственные в своем роде, что других таких, красивых и умных, нет. Волчонок же, наоборот, радовался, что он не один, что вот ведь есть такой же, как он, и наверняка в других местах есть мальчики, похожие на него, как хорошо было бы собраться вместе, поиграть.
– Я вас когда-нибудь найду! Обязательно найду! – крикнул Волчонок и стал спускаться вниз.
Тропинка привела его к озеру, на берегу лежали две долбленки, чуть повыше стоял шалаш, перед ним кострище в обрамлении толстых, отполированных штанами рыбаков бревен. Самих рыбаков не было, так уж подгадал Волчонок. Он не стал задерживаться на стоянке и отправился вдоль озера по узкой галечной отмели. Вскоре до него донеслись нежные звуки песни, а потом он увидел и саму певунью. Она, чуть раскачиваясь в такт песне, сидела на толстой ветке ивы, нависавшей над озером, и при этом ухитрялась расчесывать золотым гребнем свои длинные, спадающие почти до воды волосы.
– Привет, тетка Вила! – крикнул Волчонок.
– Здравствуй, дружочек! – откликнулась русалка, при этом песня продолжала литься как бы сама собой.
– Красиво поешь!
– Красиво, – без ложной скромности ответила русалка и, тяжело вздохнув, добавила: – а что толку? – песня тоже всплакнула жалобно и умолкла. – Хоть бы один добрый молодец появился! – пожаловалась русалка взобравшемуся на ветку Волчонку. – Так нет же, одни грубые мужланы! Придут, всю воду взмутят, поймают несколько несчастных рыбешек, провоняют все вокруг своим костром, всю ночь глаз не дадут сомкнуть своими криками, что у них песнями зовутся, и – уйдут! Оставят положенную десятину и уйдут! Сдалась мне их рыба! Мне внимание нужно. А вот чего им нужно – не пойму! Ведь и голос у меня, и фигура! – русалка подхватила руками груди, размером и