Древо жизни. Генрих ЭрлихЧитать онлайн книгу.
крест, разорвав цепочку или гайтан, на среднем же пальце левой руки убитый, как видно, носил какой-то большой перстень. В заключение он высказал весьма правдоподобное объяснение исчезновению одежды князя.
– При смерти от удушья открываются естественные запоры организма, и содержимое внутренних резервуаров изливается наружу, – так с неподобающей врачам, тем более судебным, витиеватостью выразился он, вероятно, из уважения к княжескому титулу убиенного.
Что ж, картина свершившегося преступления все четче проступала в моей голове. Собственно, преступлений было три: убийство, ограбление, мистификация. В том, что все это распятие и окружавшие его знаки были мистификацией, я ни мгновения не сомневался. Если бы тут действовали истинные сатанисты, они бы не упустили случая надругаться над иконами, висевшими тут же рядом. Нет, тут орудовали люди православные, которым в голову не могло прийти решиться на святотатство даже для придания правдоподобия сатанинской затее. Мало того что православные, но еще и благородного происхождения – обыскав стол и бюро князя, они не тронули денег. Было их несколько, весьма не слабых людей, потому что для распятия тела могучего князя требовалась недюжинная сила. Скорее всего, трое, по числу фужеров вокруг бутылок из-под коньяка. Двух бутылок… Так постепенно сложился образ преступников – офицеры, из гвардии, высокого полета птицы, наверно, из тех самых сил, на которые намекал генерал Зуров. Ненавистная мне политика скалила зубы в окно.
К счастью, оставалось еще это самое окно, неведомо кем и для чего распахнутое в февральскую ночь, и два следа на подоконнике. Это были другие преступники, люди, несомненно, подлого происхождения, благородные-то в окошки с целью грабежа не лазают, только по сердечным делам. Воры, с одной стороны, бывалые, судя по характеру взлома, с другой стороны, низкого пошиба, судя по похищенному. Ну, этих субчиков я найду, непременно найду!
Неясность оставалась только с убийством. Верный никогда не подводившему меня принципу, что из множества вариантов наиболее вероятным является простейший, я склонялся к мысли, что убийство – дело рук этих самых грабителей. За отравлением обычно стоит женщина, благородные разбойники отдают предпочтение огнестрельному или длинномерному холодному оружию, шпаге, сабле, на крайний случай стилету, а вот удавка, сапожный нож и топор выдают преступника из простых.
Более мне нечего было изучать в кабинете, можно было переходить к допросу прислуги. Но до этого я прошел в гостиную, где высокие персоны в полном составе терпеливо дожидались моего доклада, как будто не было у них более важных и насущных дел. Все казались весьма удовлетворенными моими предварительными заключениями. Граф Адлерберг немедленно поспешил во дворец для доклада его императорскому величеству. Мы с генералом Зуровым вышли проводить его.
Сквозь шум изрядно разросшейся толпы зевак настойчиво пробивалось: «Вашвысокродие! Вашвысокродие!» На обозримом пространстве было одно высокородие, поэтому я осторожно повел глазами по сторонам и увидел втиснувшегося в решетку Ферапонта Алексеева, моего давнишнего и проверенного агента.