Эллиниум: Пробуждение. Анджей БеловранинЧитать онлайн книгу.
снова кивнул Увалень и приложился к своему кубку.
– Иди спать, Увалень, – разрешил Пескарь, и тот, снова кивнув, послушно почапал вниз, во двор.
Пескарь отвернулся и стал смотреть со стены на город и море.
Глаз Пробудившегося давно закатился за горизонт; море и небо над ним были черными, как смола. С той стороны раздавался шум волн. Пескарь вдруг подумал, что за целый вечер так толком на море и не поглядел. Понял лишь, что оно совсем не такое, каким он ожидал его увидеть. Как и Кадм. Как и другие люди. Как и всё вообще. От последней мысли хмельная голова закружилась.
В городе горело несколько огней: факелы у наёмной охраны, что стерегла товары, сложенные рядом с пирсами на площади; несколько масляных светильников на кораблях, да иные окна на вторых этажах домов тоже были освещены.
Теперь Пескарь смотрел на Кадм уже без прежнего восхищения. Что-то в нем было глубоко неправильно. Но что именно?..
А может быть, он просто тоскует по родному дому? Первое восхищение новизны прошло, и теперь на чужбине всё кажется ему неуютным?
Он понимал, что эти вопросы выше его разумения. Во всяком случае, пока. Во всяком случае, пока он так пьян.
7
Море было поразительным. Такое же величественное, как горы. Такое же непостижимое, как глаз Пробудившегося. У самого берега – изумрудно-зеленое, а дальше синее, потом серое… оно словно вобрало в себя все возможные цвета сразу. И пахло оно, как огромный незнакомый зверь.
Проснувшись на рассвете, Пескарь первым делом взобрался на стену, чтобы взглянуть на него, и задохнулся от восхищения.
– Оно везде такое? – спросил он у стражника, дежурившего на стене и явно мучимого похмельем. – Его ещё много?
– Море? – стражник сразу понял причину восхищения юноши. – Да, оно очень большое. То, что ты видишь – это Кадмийский залив. Он часть Ядарского моря. Если приглядишься внимательно, вон там, видишь, на самом горизонте? Как будто маленькое пятнышко? Это Раадос.
– Это дня два пути! – предположил Пескарь.
– Если пешком топать, то где-то да, – кивнул стражник. – А на корабле, при хорошем ветре, можно меньше чем за день добраться. На веслах в штиль, конечно, намного дольше.
Пескарь был совсем не знаком с мореходным делом, и что такое «на веслах» представлял себе лишь очень примерно, а слово «штиль» не вызвало вообще никакого отклика в памяти.
В Кадмийском заливе было разбросано немало островов, и Пескарь подумал, что ни за что бы не смог определить, сколько их всего. Кое-где на водной глади виднелись малюсенькие паруса рыбачьих лодок.
– Пить хочешь? – участливо спросил стражник и указал на деревянную лохань, стоящую у стены, с прикреплённым к ней цепью черпаком.
Только тогда Пескарь осознал, что гнетущее чувство во рту – сродни жажды, и зачерпнул из лохани черпаком. Вода показалась ему бесконечно вкусной, почти сладкой. Он сделал такой большой глоток, что даже закашлялся, чем вызвал добродушный смех стражника.
– Ты,