Брежнев. Леонид МлечинЧитать онлайн книгу.
я и сам занимаюсь этим черным делом, как и вы, и тоже с благой целью.
Он внимательно выслушал академиков, что-то записал в блок-нот и резюмировал:
– Я вас вполне понял и посоветуюсь с товарищами. Вы узнаете о решении.
Он прислушался к академикам. Постановление Совета министров не было принято…
4 мая 1960 года Хрущев произвел большие перестановки в высшем руководстве. Леонид Ильич стал председателем президиума Верховного Совета СССР. Новое назначение стало повышением, хотя сама должность была безвластной. Все решения принимались на заседаниях президиума ЦК, Верховный Совет лишь их оформлял.
Но председательство придало Брежневу известности в стране, его фотографии стали появляться в газетах и кинохронике рядом с Хрущевым. Ему нравилось вручать ордена, поздравлять, устраивать приемы. Леонид Ильич гордился тем, что вручал Золотую звезду Героя Юрию Гагарину, космонавту номер один.
Леонид Ильич получил возможность ездить за границу, где его принимали со всеми почестями. Он с удовольствием позировал фотокорреспондентам и операторам кинохроники. Он стал получать иностранные награды: «Орден Независимости» Республики Гвинея, «Звезду Индонезии» 1-го класса, «Звезду Югославии» 1-й степени.
Помощник Брежнева по международным делам Андрей Александров-Агентов вспоминал, что в декабре 1961 года Ле-онид Ильич три недели ездил по Индии. Каждый день с удовольствием выступал, произнес двадцать одну речь. Все индийские газеты печатали его портреты и изложение выступлений. Брежнев не отказывался от возможности выступить. Он актерствовал, играл на сцене. Хрущев, видя это, над ним подтрунивал (сам был актером). Брежневу доносили о замечаниях хозяина. Леонида Ильича они повергали в страх.
«Крупный, полнотелый, в цветущем состоянии», – таким его увидел Александр Исаевич Солженицын 17 декабря 1962 года на встрече руководителей партии и правительства с творческой интеллигенцией в особняке на Ленинских – (Воробьевых) горах.
В разгар встречи, писал Солженицын, Хрущев захотел показать залу понравившуюся ему картину подлинно советского художника:
«И произошел лучший номер всего совещания: тучного Брежнева, возвышенного рядом, Хрущев потыкал в плечо: «а ну-ка принеси». И Брежнев – а он был тогда председателем Президиума Верховного Совета, то есть президентом СССР – не просто встал, чтобы достойно сходить или кого-нибудь послать принести, но побежал – в позе и движениях, только по-лагерному описываемых, – на цырлах: не просто побежал, но тряся телесами, но мягкоступными переборами лап показывая свою особую готовность и услужливость, кажется – и руки растопырив.
А всего-то надо было вбежать в заднюю дверку и тут вскоре взять. Он тотчас и назад появился, с картиной, и все так же на медвежьих цырлах поднес Хрущеву, расплывшись чушкиной ряжкой. Эпизод был такой яркий, что уже саму картину и к чему она – я не запомнил, не записал».
Несложно предположить, что такие унизительные эпизоды Брежнев тоже запоминал, ведя свой счет