Человек, который был Четвергом. Гилберт ЧестертонЧитать онлайн книгу.
продолжал Грегори. – Никакой поединок их не изгладит. Смерть не изгладит их. Есть лишь один способ, и я его изберу. Быть может, ценою чести, быть может, ценою жизни я докажу вам, что вы были не правы, когда это сказали.
– Что же я сказал? – спросил Сайм.
– Вы сказали, – отвечал поэт, – что я несерьезен, когда именую себя анархистом.
– Серьезность бывает разная, – возразил Сайм. – Я никогда не сомневался в вашей искренности. Конечно, вы считали, что ваши слова важны, а парадокс напомнит о забытой истине.
Грегори напряженно и мучительно всматривался в него.
– И больше ничего? – спросил он. – Для вас я просто бездельник, роняющий случайные фразы? Вы не думаете, что я серьезен в более глубоком, более страшном смысле?
Сайм яростно ударил тростью по камню мостовой.
– Серьезен! – воскликнул он. – О Господи! Серьезна ли улица? Серьезны ли эти несчастные китайские фонарики? Серьезен ли весь этот сброд? Гуляешь, болтаешь, обронишь связную мысль, но я невысоко ценю того, кто не утаил в душе чего-нибудь посерьезней слов. Да, посерьезней, и не важно, вера ли это в Бога или любовь к спиртному.
– Прекрасно, – сказал Грегори, и лицо его омрачилось. – Скоро вы увидите то, что посерьезней вина и даже веры.
Сайм, как всегда незлобиво, дожидался следующей фразы; наконец Грегори заговорил.
– Вы упомянули о вере, – сказал он. – Есть ли она у вас?
– Ах, – лучезарно улыбнулся Сайм, – все мы теперь католики![15]
– Тогда поклянитесь Богом и святыми, ну – всеми, в кого вы верите, что вы не откроете никому того, что я вам скажу. Ни одному человеку на свете, а главное – полиции. Если вы так страшно свяжете себя, если обремените душу обетом, которого лучше бы не давать, и тайной, которая вам не снилась, я обещаю…
– Обещаете… – поторопил его Сайм, ибо он остановился.
– Обещаю занятный вечер, – закончил рыжий поэт.
Сайм почему-то снял шляпу.
– Предложение ваше слишком глупо, – сказал он, – чтобы его отклонить. По-вашему, всякий поэт – анархист. Я с этим не согласен, но надеюсь, что всякий поэт – игрок. Даю обет вам, как христианин, обещаю, как добрый приятель и собрат по искусству, что не скажу ни слова полиции. Так что же вы хотите сказать?
– Я думаю, – благодушно и непоследовательно заметил Грегори, – что надо бы кликнуть кеб.
Он дважды свистнул; по мостовой с грохотом подкатил кеб. Поэты молча сели в него. Грегори назвал адрес какой-то харчевни на чизикском берегу реки.[16] Кеб покатил по улице, и два почитателя фантазии покинули фантастический пригород.
Глава II
Секрет Гэбриела Сайма
Кеб остановился перед жалкой, грязной пивной, и Грегори поспешил ввести туда своего спутника. Они сели в душной и мрачной комнате за грязный деревянный стол на деревянной ноге. Было так тесно и темно, что Сайм с трудом разглядел грузного бородатого слугу.
– Не желаете ли закусить? – любезно спросил Грегори. – Pât de foie gras