Агент силовой разведки. Михаил НестеровЧитать онлайн книгу.
время перейти к мотивам обращения к министру безопасности и внутренних дел». Однако Болотин воздержался от напоминания.
– Разведка во все времена нуждалась в деньгах. В 1918 году деньги для начальника разведуправления не имели ни цвета, ни запаха. Деньги, выигранные агентом в австрийском или французском казино, для него были просто деньгами. Равно как и деньги, полученные от реализации украденной картины, ювелирного украшения. На Дальнем Востоке, в Германии и Австрии мои предшественники занимались в том числе и финансовым обеспечением службы. Кто-то из них вел светскую жизнь, обольщал богатых вдов, принимал в знак признания и любви украшения либо похищал их, играл в рулетку, был непобедим в покере – поскольку владел навыками шулера. Кто-то грабил банки и обчищал дома банкиров и аристократов. Агенты уходили от погони, избавлялись от свидетелей. Они отрывались от этой работы, чтобы выполнить другую, порой сообща: устраняли политического деятеля в Европе, на Востоке. Им приходилось убивать своих коллег – агентов английской, немецкой, китайской разведок. Однажды начальник разведки, очередной начальник разведки, – сделал поправку Мартьянов, – заметил, что нереализованных ценностей, включая картины знаменитых мастеров и ювелирные украшения мастеров эпохи Возрождения, скопилось в избытке. Это значило...
– Простите, в каком году это было?
– Доподлинно неизвестно. В 1925 или 1930 году, но не раньше или позже.
– Продолжайте.
– Да, так вот, избыток ценностей означал, что деятельность агентов вышла на качественно новый уровень. Но начальник разведупра поступил мудро и не стал ограничивать своих подчиненных. Тот благоприятный период позволил ему создать финансовый запас прочности, причем на многие годы вперед. Дело в том, что некоторые картины и ювелирные украшения уже в те годы ценились очень высоко. И стоимость их только росла. Тогда ему в голову пришла мысль о частичной независимости военной разведки от вооруженных сил в частности и государства в целом. Он мог сам финансировать спецоперацию, на которую по разным причинам официально денег получить не мог. В отдельных случаях он мог обойти любые бюрократические проволочки. Вам-то хорошо известно, сколько согласований, сколько подписей и даже просто кивков необходимо собрать, чтобы получить «добро» на спецоперацию.
Болотину была знакома эта проблема.
– А дальше, – озвучил он свои мысли, – чиновничий аппарат будет только разрастаться.
– Совершенно верно, – подхватил Мартьянов. – И даже если задачи военной разведки останутся на прежнем уровне, то затраты увеличатся. «Восточный фонд»...
– Как вы сказали?
– «Восточный фонд». Это название того самого запаса прочности, коллекция художественных ценностей. Так вот, «фонд» быстро опустеет, исчезнет. Как исчез с карт мира несокрушимый Советский Союз.
«Он пошел ко дну, как «Титаник», – сравнил Болотин, соглашаясь с собеседником. – Только что дымили его трубы, в машинном отделении вкалывали черные, как черти, машинисты, на палубах играла музыка, и холеные пассажиры