Джаваховское гнездо. Лидия ЧарскаяЧитать онлайн книгу.
голос бросает властно:
– Ни с места! Говорю тебе, ни с места, Селтонет! – и легкие быстрые шаги за дверью.
Фраза, готовая вырваться из груди Сандро, замирает на губах.
Даня широко раскрывает глаза от изумления.
– Кто это?
На пороге комнаты странное видение: пестрый шелковый кафтан, алые шальвары, на голове легкое, как дым, покрывало поверх шапочки, низко насаженной на лоб. Целая масса монист и ожерелий вокруг смуглой, тоненькой шеи. Среди черных смоляных косичек, извивающихся вдоль плеч и стана, – мглистые, пламенные глаза. Странные глаза, любопытные и упрямо-настойчивые, лукавые и недобрые в одно и то же время. Ноздри вздрагивают. Взор сверкает. Хищной улыбкой приоткрыт пунцовый маленький рот.
Странное видение подбегает к Дане и оглядывает ее.
Потом протягивает руку к двери.
– Ты дочка той, что лежит там?
– Да! – срывается с губ Дани. – Ей хуже? Она умирает? Скажите же!
Странное существо глядит, не отвечая ни слова.
Глядит, точно изучает Даню, точно старается запомнить ее всю – в одно мгновение всю. Потом поднимает высоко руку и лепечет таинственно:
– Сердце… у той, у гостьи в кунацкой уже не стучит. Селтонет клала ей руку на бок. Сердце молчало. Ты опоздала. Твоя мать умерла. Это так же верно, как зовут меня Селтонет!
– А-а-а!
Крик, похожий на стон, срывается с побледневших губок Дани, заглушая на мгновение и свист ветра, и дикие вопли Куры.
Даня шатается, цепляется руками за пустоту и с тем же воплем падает на руки подоспевшего Сандро.
– О! Зачем ты сказала это?! Зачем? Ты убила ее, Селтонет! – говорит он грустно.
Вечер. Темные тени падают на сад, дом и галерею. Кура шумит как будто тише, добрее.
Неслышно проходят часы. Луна то прячется, то опять выходит из-за облака.
В круглую комнатку входит женщина в белом ночном капоте.
Другая, молодая, черноволосая, поднимается ей навстречу.
– Что, Люда, ей хуже?
– Нет! Девочка в том же положении. Но я пришла поговорить с тобою о другом. Амед-перевозчик приходил благодарить тебя, душа моя, за твою щедрость.
– Ах! Стоит ли об этом говорить? Пустое!
– Не пустое, Нина, золотая душа. Ты дала ему денег на постройку нового парома больше, нежели следует. Он призывает на твою голову благословение Аллаха и всех его ангелов. Если б ты видела его лицо! Оно сияло, как солнце.
– Да. Но девочка… Она должна жить, Люда. Было бы ужасной бессмыслицей погибнуть ей теперь.
– С твоим терпением и умением ты спасешь ее, Нина.
– О, люди бывают часто бессильны помочь себе подобным, голубка моя. Но клянусь родным моим Востоком, я приложу для этого все мои силы, все мое старание, весь мой разум, что даровал мне Господь. Прикажи Маро позаботиться о покойной. Мы похороним ее, пока девочка без памяти. Так будет лучше.
– Ты устала, моя Нина?
И худенькая рука старшей подруги ложится на чернокудрую голову младшей.
– Разве я устаю когда-нибудь, Люда? Имею ли я право уставать?
Черные,