Наука о переводе. История и теория с древнейших времен до наших дней. Л. Л. НелюбинЧитать онлайн книгу.
переданы с достаточной точностью. Подчеркивая свое стремление проникнуть в суть оригинала и усвоить содержащуюся в нем мудрость, Эриугена отводит возможные упреки по поводу труднодоступности и неясности перевода, обусловленные слишком буквальным следованием подлиннику, почти дословно повторяя аналогичное замечание Боэция[31]: «Если кто-то сочтет перевод темным и менее понятным, пусть примет во внимание, что я переводчик этого труда, а не истолкователь. По этой причине очень боюсь, что приму на себя вину “верного переводчика”»[32].
Опасения Эриугены, как показали дальнейшие события, были не напрасны. Уже в IX в. относительно сделанного им перевода высказал критические замечания хранитель Ватиканской библиотеки Анастасий Библиотекарь – один из немногих западных авторов этой эпохи, который владел греческим языком и был знаком с греческой традицией. Отдавая должное труду своего предшественника – уроженца далекой страны «на краю света», который сумел понять столь трудные творения и воссоздать их на другом языке, – Анастасий тем не менее считал работу ирландца неудовлетворительной. И причиной тому являлся, по его мнению, излишний буквализм, результатом которого стала утрата присущей оригиналам глубины и высоты. Впрочем, сам Анастасий хорошо понимал причину, побудившую Эриугену избрать подобный метод, – страх отступить от собственного значения слов, поскольку это могло привести к искажению смысла. Но хотя ватиканский книжник и предпринял попытку дополнить и откорректировать перевод Эриугены по новым спискам сочинений Псевдо-Дионисия, позднейшие исследователи не преминули отметить, что его собственная практика не всегда соответствовала провозглашаемым им принципам, ибо латинские версии Анастасия изобилуют, с одной стороны, буквализмами и кальками с греческого, а с другой – вольными переложениями, где целые фразы исходного текста оказываются пропущенными[33].
Однако у перевода Эриугены были и гораздо более влиятельные недруги. Прежде всего следует назвать тогдашнего папу Николая I, весьма недовольного тем, что перевод был выполнен без его санкции. Поскольку значительное количество греческих философских терминов остались у ирландца непереведенными, он был вынужден представить изъяснение трудных выражений в духе христианской символики. Однако воззрения самого Эриугены оказались неприемлемыми, и его труды неоднократно (в XI и XIII вв.) были осуждены римской курией как еретические.
4. Арабская переводческая традиция и ее влияние на средневековую Европу
К середине XIII в. ранее враждебное отношение католической церкви к философскому наследию Аристотеля (доходившее до запрета на изучение его произведений) сменилось стремлением переосмыслить последнее и приспособить его к христианскому вероучению. Важнейшую роль в решении указанной задачи призвано было сыграть ознакомление западноевропейских ученых с трудами великого античного философа (ведь
См. с. 34–35.
Jakobsen Е. Op. cit. P. 97.
Помимо указанной версии «Ареопагитик», оказавшей большое влияние на философскую мысль Средневековья, перу Анастасия принадлежал ряд других переводов с греческого («Мученичество Дионисия Ареопагита» Мефодия Константинопольского, «Хронография» Феофана, житие Папы Мартина), среди которых особого упоминания заслуживает история об обретении мощей святого Клемента, автором которой был знаменитый создатель славянской письменности Константин (Кирилл) из Салоник.