Мать. Максим ГорькийЧитать онлайн книгу.
ненько! – заглянув ей в глаза, сказал хохол, согнулся и вышел в сени вслед за Наташей.
Мать посмотрела на сына – он стоял у двери в комнату и улыбался.
– Ты что смеешься? – смущенно спросила она.
– Так, – весело!
– Конечно, я старая и глупая, но хорошее и я понимаю! – с легкой обидой заметила она.
– Вот и славно! – отозвался он. – Вы бы ложились, пора!
– Сейчас лягу!
Она суетилась вокруг стола, убирая посуду, довольная, даже вспотев от приятного волнения, – она была рада, что все было так хорошо и мирно кончилось.
– Хорошо ты придумал, Павлуша! – говорила она. – Хохол очень милый! И барышня, – ах, какая умница! Кто такая?
– Учительница! – кратко ответил Павел, расхаживая по комнате.
– То-то – бедная! Одета плохо, – ах, как плохо! Долго ли простудиться? Родители-то где у ней?..
– В Москве! – сказал Павел и, остановясь против матери, серьезно, негромко заговорил:
– Вот, смотри: ее отец – богатый, торгует железом, имеет несколько домов. За то, что она пошла этой дорогой, он – прогнал ее. Она воспитывалась в тепле, ее баловали всем, чего она хотела, а сейчас вот пойдет семь верст ночью, одна…
Это поразило мать. Она стояла среда комнаты и, удивленно двигая бровями, молча смотрела на сына. Потом тихо спросила:
– В город пойдет?
– В город.
– Ай-ай! И – не боится?
– Вот – не боится! – усмехнулся Павел.
– Да зачем? Ночевала бы здесь, – легла бы со мной!
– Неудобно! Ее могут увидеть завтра утром здесь, а это не нужно нам.
Мать, задумчиво взглянув в окно, тихо спросила:
– Не понимаю я, Паша, что тут – опасного, запрещенного? Ведь ничего дурного нет, а?
Она не была уверена в этом, ей хотелось услышать от сына утвердительный ответ. Он, спокойно глядя ей в глаза, твердо заявил:
– Дурного – нет. А все-таки для всех нас впереди – тюрьма. Ты уж так и знай…
У нее дрогнули руки. Упавшим голосом она проговорила:
– А может быть, – бог даст, как-нибудь обойдется?..
– Нет! – ласково сказал сын. – Я тебя обманывать не могу. Не обойдется!
Он улыбнулся:
– Ложись, устала ведь. Покойной ночи!
Оставшись одна, она подошла к окну и встала перед ним, глядя на улицу. За окном было холодно и мутно. Играл ветер, сдувая снег с крыш маленьких сонных домов, бился о стены и что-то торопливо шептал, падал на землю и гнал вдоль улицы белые облака сухих снежинок…
– Иисусе Христе, помилуй нас! – тихо прошептала мать. В сердце закипали слезы и, подобно ночной бабочке, слепо и жалобно трепетало ожидание горя, о котором так спокойно, уверенно говорил сын. Перед глазами ее встала плоская снежная равнина. Холодно и тонко посвистывая, носится, мечется ветер, белый, косматый. Посреди равнины одиноко идет, качаясь, небольшая, темная фигурка девушки. Ветер путается у нее в ногах, раздувает юбку, бросает ей в лицо колючие снежинки. Трудно идти, маленькие ноги вязнут в снегу. Холодно и боязно. Девушка наклонилась вперед и – точно былинка