Восхитительная Софи. Мишель ДугласЧитать онлайн книгу.
темнеть. Но вдруг Лайам сделал шаг вперед и взял у нее ребенка. И неожиданно она снова смогла дышать.
Гарри не перестал плакать, но его рыдания больше не терзали ее грудь и не звенели оглушительно в ушах. Она опустилась в ближайшее кресло – кресло Лайама – и стала смотреть на мужчину и ребенка.
Лайам не знал, что ему делать с орущим комочком, который извивался в его руках. Он взял малыша лишь потому, что больше не мог смотреть на лицо Софи. Она выглядела так, будто вот-вот упадет в обморок. А если прошлой ночью это продолжалось несколько часов…
Он не жалел о том, что постарался облегчить ее ношу, но теперь, когда ребенок был у него, растерялся.
Софи улыбнулась. И Лайам счел это чудом, если учесть ее крайнюю усталость и беспокойство за малыша – не говоря уже о том, как она была расстроена, узнав о смерти Лукаса.
– У тебя очень скоро устанут руки, если ты будешь так держать Гарри, – заметила она.
Его руки были вытянуты. Гарри болтался в воздухе. Лайам осторожно прижал ребенка к груди. Тот продолжал орать. Точно так же, как и у Софи, Гарри старался вывернуться из рук Лайама. Невероятно, сколько сил в этом маленьком тельце!
Лайам сел на середину дивана. Со всех сторон его теперь окружали мягкие подушки.
Он попытался покачать Гарри на колене. Малыш не унимался. Неужели Софи выдерживала это в течение нескольких часов? Он держит своего племянника меньше чем две минуты и…
Словно почувствовав его беспомощность, Софи подняла с пола игрушку и опустилась на колени перед ним и Гарри.
– Эй, Гарри, – ласково позвала она, показав малышу Лошадку. Лошадка «проскакала» с одного конца дивана на другой, потанцевала возле ножек малыша, а заодно и на ногах Лайама. Ему это показалось странно интимным. – Лошадка не любит, когда ты плачешь.
Гарри не умолк, однако перестал вырываться, а потом, нагнувшись, схватил мягкую Лошадку и уткнулся в нее личиком. В груди Лайама все перевернулось. Бедный малыш! Он устал, он чувствует себя не в своей тарелке, но как ему помочь?
– Это очень трогательно, да? – прошептала Софи.
Когда теплое тельце племянника прижалось к его груди, Лайам только кивнул в ответ.
Софи сглотнула, глаза ее подозрительно блеснули.
– Я использовала все, чтобы успокоить Гарри: его игрушки, его бутылочку. Я ходила с ним туда-сюда, сменила ему подгузник, переодела, пробовала убаюкать, строила глупые рожицы, говорила дурацкими голосами, пыталась соблазнить шоколадным кремом. Что еще можно сделать?
– Ты пыталась петь?
– Да. Колыбельные песни… О, Гарри… Ты знаешь, что твоя бабушка, Дана, обычно пела, когда хотела меня успокоить?
Гарри перевел дыхание и снова заорал. Неужели ребенок способен плакать так долго?
– Твоя бабушка Дана пела песни «АББА» – для меня и твоей мамы.
При слове «АББА» Гарри умолк. Софи от изумления открыла рот. Лайам уставился на Гарри. Лицо малыша снова скорчилось.
– Пой песню «АББА», – приказал Лайам.
И Софи начала петь «Мамма миа!». Гарри перестал плакать.
Песня подошла к концу. Ребенок молчал. Софи смотрела