Приговоренные к жизни. Марк РабиновичЧитать онлайн книгу.
перестал его замечать.
– Я вообще-то бывший военный, кое-где бывал и кое-что там видел – Павел Семенович понемногу приходил в себя – У вас-то, по крайней мере, руки-ноги на месте, простите за цинизм.»
– Ой, да бросьте вы извиняться! Я хоть в армии и не служил, зато за 30 лет в стране тоже кое-что повидал – голос соседа был по прежнему ироничен, но это более не настораживало Павла Семеновича, скорее начинало казаться естественным.
– Ну тогда позвольте представиться – Павел Семенович Вуколов – пробормотал он, еще не совсем оправившись от смущения.
– Очень приятно – последовала небольшая пауза и сосед сказал:
– Имя вроде не совсем еврейское?
– Вообще-то я еврей по жене – эту формулировку Павел Семенович придумал сам и очень ей гордился как самым верным и коротким объяснением его статуса. Не будешь же всем и каждому рассказывать что жена у тебя еврейка, а сам ты гой5 необрезанный. Последнее, впрочем было не совсем верно, и пару раз вызывало непредвиденные вопросы в гарнизонной бане, но на этот случай у Павла Семеновича было придумана весьма правдоподобная история про дедушку-татарина.
– Nobody’s perfect6 – послышалось из угла.
– Что, позвольте? – сказано было, похоже, по английски, а английским Павел Семенович не владел. В послевоенном артиллерийском училище языком «вероятного противника» по инерции считался немецкий, который давался ему легко, подозрительно легко, хотя курсант Вуколов всячески старался, чтобы его успехи в немецком не слишком бросались в глаза.
– Да так, ничего… А здесь вы по какому поводу? Тоже последняя остановка?
Разговор начал переходить в стандартное медицинское русло и Павел Семенович почувствовал себя увереннее:
– Нет, мне вроде-бы приговор отменили. Теперь жду результатов анализов. Вот вы сказали «последняя остановка»?
– Еврейский юмор, знаете-ли.
– Знаю, как не знать. Смех сквозь слезы. Только это и спасало нас в гетто – сказал Павел Семенович и тут же пожалел об этом.
– В гетто? В каком гетто? – в голосе соседа прозвучало и недоумение и любопытство.
– В вильнюсском гетто… – Павел Семенович подумал и решил, что отступать уже поздно. Да и все равно никто не поверит.
– Про Понары7 слышали? – спросил он.
Голос соседа, еще недавно не по старчески звонкий, теперь звучал глухо и напряженно:
– Кто же не слышал – похоже, он отвернулся от собеседника, хотя полумрак не позволял это увидеть.
– Ну не скажите… Многие не слышали, а иным – все равно.
Павла Семеновича несколько насторожила странная реакция человека в тени. Но голос соседа снова стал звонким и ироничным:
– Тут иных нет… Но я не совсем понимаю. Вуколов Павел… Семенович? И вильнюсское гетто, Понары. Как-то не очень…
На слове «Понары» он запнулся, как будто что-то
Не еврей (идиш, иврит).
Заключительная фраза из фильма «Some like it hot» (1959). В советском прокате – «В джазе только девушки».
Поселок под Вильнюсом, место массового расстрела евреев.