Записки из Третьего рейха. Жизнь накануне войны глазами обычных туристов. Джулия БойдЧитать онлайн книгу.
что могло бы произойти с человеком, который остановился бы у американских фермеров и заявил им, что он немец и только что ушел из армии. Мне кажется, что такой человек не так хорошо провел бы время у этих фермеров, как я в гостинице деревни Хоенкаммер»[59].
На следующее утро стояла прекрасная погода, и Франк отправился в путь «по расстилающимся до самого горизонта ярко-зеленым полям, которые сменялись темно-зелеными – почти черными – хвойными рощами. Широкая светло-серая извилистая дорога петляла и действовала так же успокаивающе, как огромный океанский лайнер, медленно плывущий по поверхности тихо пульсирующего моря. Через каждые несколько миль на горизонте появлялся городок, стоявший прямо на дороге или примостившийся на склоне холма. Это были удивительно чистые селения: от выскобленных деревянных полов до беленых колоколен церквей нигде нельзя было найти ни пятнышка. Бархатистые зеленые луга или плодородные поля окружали каждый городок. На земле усердно, но неспешно работали мужчины и женщины. Сложно было представить, что эти простые и мягкие люди приобрели репутацию самых страшных и диких воинов современной истории»[60].
28 февраля 1923 г. Виолетта Бонем Картер вместе со своей служанкой села в поезд на вокзале Ливерпуль-стрит в Лондоне и отправилась в Берлин. Виолетта была дочерью Герберта Генри Асквита, премьер-министра Великобритании в 1908–1916 гг. и лидера Либеральной партии. Она решила посетить Германию, чтобы своими глазами увидеть французскую оккупацию Рура, которую считала «опасным сумасшествием».
11 января 60 тысяч французских и бельгийских солдат вошли в Рур. Они хотели обеспечить поставки угля, обещанного им по Версальскому договору: Германия не смогла справиться с этой задачей. Репарации, на которых настаивала Франция, по мнению Виолетты, были политическим безумием[61]. Она считала их несправедливыми с моральной точки зрения (в 1923 г. долг Германии перед союзниками составлял 6,6 миллиарда фунтов стерлингов, что эквивалентно 280 миллиардам по состоянию на 2013 г.). Многие британцы и американцы полагали, что экономический крах Германии приведет к победе коммунистов.
Путешествие до Берлина не было приятным. Переполненные и грязные поезда шли крайне медленно, поскольку в их топках жгли уголь низкого качества. На границе Виолетта поняла, что такое инфляция или, скорее, гиперинфляция. За два фунта ей выдали 200 тысяч марок – «огромные и тяжелые пачки денег», которые она с трудом могла нести. Англичанка заметила трех «типичных, нелепых американцев, которые словно только что вышли из Мюзик-холла». Они обсуждали между собой курс обмена, который назвали большой шуткой: «5 тысяч марок – это же 5 центов». Более благоприятное впечатление на Виолетту произвел торговец рыбой из шотландского порта Абердин, который собирался купить в Германии рыболовное судно и нанять на него немецкую команду. Шотландец объяснил, что у себя на родине не может найти таких хороших рыбаков, как немцы. «Я теперь за Германию, – сказал он. – Да и все мы теперь за Германию»
Franck, p. 268.
Ibid., pp. 272–273.
Масштабы репараций в самом деле были безумными – 132 млрд золотых марок. Такие репарации просто невозможно было выплатить, немецкое правительство отказалось от платежей и объявило о пассивном сопротивлении. В ответ на это французы и бельгийцы ввели войска в промышленный район Рура с тем, чтобы силой обеспечить поставки по репарациям.