Записки из Третьего рейха. Жизнь накануне войны глазами обычных туристов. Джулия БойдЧитать онлайн книгу.
того, чтобы составить многоплановую непредвзятую картину происходящего, – писал он. – Везде к нам относились вежливо и с пониманием».
Стюарт Родди провел в Германии семь лет, выполняя различные поручения британского Военного министерства. Вот как он отзывался об этом времени: «Любопытный факт: несмотря на род моей деятельности и то, что немцы имели полное право презирать и ненавидеть меня, я не припомню ни одного случая, когда со мной обошлись грубо или оскорбительно. Сложности действительно были. Случалось, что люди пытались препятствовать выполнению моей работы. Я сталкивался с глупостью. Но никогда – с раболепием или невежливостью»[36].
Франка тоже удивило, насколько толерантно жители Берлина относились к оккупантам. Солдаты союзных войск могли свободно гулять по городу и не волноваться за свою безопасность. «Американцы чувствовали себя на Унтер-ден-Линден так же спокойно, как если бы они прогуливались по главной улице в Де-Мойне», – писал Франк.
Тем не менее уже тогда начали набирать силу антикоммунистические и антисемитские настроения, которые стали определяющими факторами внутренней политики Германии в межвоенные годы. Повсеместно на стенах были расклеены яркие кричащие плакаты, предупреждавшие об ужасах, которые принесет с собой большевизм. Плакаты призывали добровольцев и фонды «остановить угрозу, которая уже стучится в восточные ворота Отечества».
Жители Берлина прекрасно помнили кровавое восстание спартаковцев, поэтому подобные призывы находили отклик в их сердцах. Стюарт Родди прибыл на Потсдамский вокзал Берлина в самый разгар этого события: «Выйдя на перрон, я услышал звуки пулеметных очередей, раздававшиеся где-то совсем поблизости, и даже засомневался на мгновение, стоило ли мне покидать вагон»[37]. Водитель такси сообщил Родди, что стрелявший с Брандербургских ворот человек был «одним из ирландцев Роджера Кейсмента»[38], который приехал в Берлин, чтобы сражаться против Красной Армии[39].
После того, как в мае 1919 г. стали известны условия Версальского договора, Франк заметил, что тексты плакатов стали еще больше наполнены злобой и яростью:
Пятьдесят месяцев мы, не жалея себя, храбро воевали на фронте, и нашу армию никто не смог победить. Сейчас мы вернулись домой, бесчестно преданные дезертирами и бунтовщиками. Мы надеялись на то, что Германия стала свободной и страной управляет выбранное народом правительство. А что же нам предложили на самом деле?
ОТКРОЙТЕ ГЛАЗА!
ТОВАРИЩИ, ВЫ ЖЕ ЗНАЕТЕ, КТО СОСЕТ НАШУ КРОВЬ!
ТОВАРИЩИ, КТО ПОШЕЛ НА ФРОНТ ДОБРОВОЛЬЦЕМ?
КТО МЕСИЛ ГРЯЗЬ В ОКОПАХ? МЫ!
КТО ПОЛУЧАЛ РАЗРЕШЕНИЕ НЕСТИ ВОЕННУЮ СЛУЖБУ ДОМА?
ЕВРЕИ!
КТО ОТСИЖИВАЛСЯ В УЮТНЫХ КАБИНЕТАХ И СТОЛОВЫХ?
КАКИЕ ВРАЧИ СПАСАЛИ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ СВОЕЙ НАЦИОНАЛЬНОСТИ ОТ ОКОПОВ?
КТО ВСЕГДА ПРИЗНАВАЛ НАС ГОДНЫМИ К СЛУЖБЕ, ХОТЯ НА НАС УЖЕ НЕ БЫЛО
Stewart Roddie, pp. 22–23.
Ibid., p. 1.
Роджер Дэвид Кейсмент (1864–1916) – британский дипломат, затем деятель ирландского национально-освободительного движения. Повешен после Пасхального восстания в Ирландии.
Дело в том, что немцы во время войны поддерживали борьбу ирландцев за независимость (они ее обрели в 1921 г.), чему препятствием была Великобритания. Во Вторую мировую войну ирландские националисты также симпатизировали Германии, нацисты отвечали им тем же.