Остзейские немцы в Санкт-Петербурге. Российская империя между Шлезвигом и Гольштейном. 1710-1918. Сергей ГавриловЧитать онлайн книгу.
интендантских дел и камер-цалмейстерская конторы, заведовавшие дворцовым и парковым строительством, декоративной отделкой дворцов и меблированием. Управление этим дворцовым хозяйством через Главную дворцовую канцелярию осуществлял (обер)-гофмейстер, или дворецкий. В его же обязанности входило и управление штатом придворных слуг. Эта сторона придворной службы была наиболее ответственной. Оклад (обер)-гофмейстера колебался от 2500 до 4500 руб в год.[47]
При Елизавете Петровне Главная дворцовая канцелярия выдвинулась на первый план в системе учереждений, ведавших придворным хозяйством. Стали думать, кому поручить такой ответственный фронт работ – вместо баронов Розенов, доверия не оправдавших. Кто достоин 4500 рублей получать – деньги немалые? Чтобы и дворцовые и конюшенные волости ведать, и над дворцовыми строениями досматривать. Строений при Елизавете немало прибавилось – и Летний, и Зимний дворцы, и Большой Петергофский, и новый Царскосельский, что глаз золотом слепил. Понятно, Иванов-Петров-Сидоров не годился. Императрица поручила свое хозяйство достойнейшему человеку, естественно, из эстляндцев. Кристиан Вильгельм Миних, младший брат фельдмаршала, приехал в Россию из Ольденбурга только в начале 1730-х годов, когда брат был в зените фавора при императрице Анне. Сплетники утверждали, что был Кристиан Вильгельм сущей посредственностью, ничего серьезного не достиг и только болтался под ногами. Утверждение, кажется, несправедливое, по крайней мере во второй части. Иметь брата министра обороны Российской империи, а затем и премьер-министра, и не получить солидной должности – это не по-русски. Руководил он Монетным двором империи – должность, согласитесь, отнюдь не эфемерная.
Дом Розенов в Таллине. Июль 2010 г. Фото автора.
Опала брата при воцарении Елизаветы его не коснулась. Причиной тому – маленькая услуга, оказанная Елизавете. «В царствование Анны близ дворца вспыхнул пожар. Императрица отправилась его смотреть, в сопровождении принцессы Анны (матери императора Ивана III) и Елисаветы. Стужа была жестокая, а оне так поспешно вышли из дворца, что забыли надеть шубы. Первыя две вскоре согрелись, благодаря усердию придворных, прибежавших вслед за ними и оспаривавших друг у друга честь служить им своими шубами. Одна Елисавета дрожала от холода: никто не смел предложить ей шубу из боязни быть заподозренным в тайных сношениях с нею, окруженною подозрительным и бдительным надзором. Частию из сожаления, частию из желая попытать счастья, Миних предложил ей свою шубу. Эта любезность, опасная для всех других, была едва замечена врагами и преследователями Елисаветы, на которую посредственность Миниха не бросала никакой тени. Но Елисавета была тронута его поступком. По своем воцарении, она дала ему помещение во дворце, с должностью гофмаршала».[48]
Замерзла Елизавета на пожаре, а Миних-младший – тут как тут со своей шубой: не изволите ли, ваше высочество, погреться? Маленькие услуги делают иногда
Анекдоты прошлого столетия. (Извлечение из книг Шерера) // Русский архив, 1877. Кн. 3. Вып. 9. С. 166—179.