Трактир на Пятницкой. Николай ЛеоновЧитать онлайн книгу.
р многозначительно подымал бровь, но Пашка не шевелился и провожал мелкую рыбешку равнодушным взглядом. На то он и был Пашка Америка, фартовый вор, известный каждому деловому человеку на Пятницкой, Ордынке, Кадашах и даже Сухаревке, чтобы не разменивать себя на пятаки.
Федор постучал в окно, и Пашка вошел в лавку.
– Что же ты? – выдохнул Федор. Он копался в своих книгах и исподлобья поглядывал на Пашку. – Мильона ждешь?
– Подсказчик липовый. Грошовая твоя душа, – Пашка длинно сплюнул на дощатый пол. – У старухи если и есть червонец, так она его из рук не выпустит – а краля зашла на твой барахляный товар позевать, у нее, кажись, и на трамвай нету...
Федор открыл было рот, но дверной колокольчик предостерегающе звякнул, и приказчик заспешил навстречу покупателю.
Пашка посмотрел на щуплую дамочку, прижимающую к груди видавший виды ридикюль, профессионально определил, что она сегодня не завтракала и обедать пока не собирается, пнул ногой дверь и вышел на улицу.
Лавка эта была хороша для Пашки и тем, что стояла на пути к большим магазинам, и все, кто отправлялся за покупками, обязательно заглядывали в нее. А Пашка уж безошибочно определял, есть ли у человека деньги, где они лежат и стоит ли связываться. Пять дней назад он здесь наколол жирного гуся, который принес Пашке двадцать червонцев. Но это было пять дней назад, а сейчас от этих червонцев осталась лишь головная боль.
Пришло время обедать, и он бодро зашагал по Пятницкой. Чумазый парнишка на углу торговал папиросами. Увидев Пашку, он ловко подхватил спадающие штаны и, шлепая по булыжникам коваными подошвами солдатских ботинок, подбежал к Пашке.
– Завязал, Америка? На сегодня контора закрыта? – спросил он.
– Перерыв на обед, Шкет Иванович. Скоро вернусь. Ты жди, сегодня будет удача.
– Купи папиросочку, Америка. Сделай почин, поддержи мою коммерцию, – пацан протянул раскрытую пачку “Люкса”.
– Уговорил, купец, – Пашка взял пару папирос, одну бросил в рот, а другую заложил за ухо.
– Прошу, гражданин-товарищ-барин, – в одно слово выпалил пацан, артистически взмахнул рукой, и в заскорузлой ладошке заплясал огонек спички. – Прикурите-с. Четвертачок, Америка.
– На обратном пути, купец. Смотри штаны не потеряй, – Пашка шлепнул его по затылку и пошел в пивную Когана, где мог перекусить в долг. По дороге он думал, что удачи сегодня не будет. И если бы он спьяну вчера не обещал Нинке отметить ее день рождения в “Балчуге”, то пошел бы сейчас спать. Какая же работа с похмелья!
Увидев Пашку, старик Коган быстро налил кружку пива, наложил на тарелку сосисок и швырнул ее по стойке. Кружка с тарелкой, как связанные, скользнули по белой жести и остановились перед Пашкой. Пока он ел, старик: с полотенцем в руках сидел рядом, молчал, вздыхал и смотрел на Пашку грустными слезящимися глазами.
– На мели сидишь. Может, передумал, Паша? – спросил он, когда Пашка отодвинул пустую тарелку и закурил. – По краешку ходишь, не ценишь себя. С твоей внешностью и моим опытом мы бы такую коммерцию организовали!
– Не тарахти, – Пашка встал. – Расплачусь позже.
– Подожди, – старик взял его за рукав. – Утром заходили двое, расспрашивали.
– Знаю я их, – Пашка рыгнул и потянулся. – Районная уголовка. Я им ни к чему. Они рабоче-крестьянскую собственность берегут. Их такие, как Серый, интересуют. Только не вздумай капать. У Серого разговор короткий, – Пашка провел большим пальцем по горлу. – Понял?
– Серый сегодня был. Так я его предупредил, а он смеется.
– Ну-ну, – Пашка махнул рукой и вышел на улицу.
И тут он увидел человека, которого ждал полдня. Увидел, не поверил глазам и зажмурился. Может, он пропадет, развеется как дым? Но тот упрямо стоял, держал в руках бумажник и был красив в своей фраерской непосредственности. Это был толстый мужчина. По шелковой бабочке, галифе и мягким хромовым сапогам Пашка определил, что фраер залетный, то есть не москвич. Он покупал какую-то дребедень в открытой лавке и держал в руках бумажник, а тот раздувался и готов был лопнуть, как фаршированная щука.
Пашка смахнул со лба выступивший пот, вытер руки и подошел ближе. Мужчина, самодовольно улыбаясь, оглядел разложенный на прилавке товар и сказал:
– Эту... как ее... – он пальцем очертил над головой круг.
– Шляпу, – подсказал продавец и повторил: – Шляпу, – внимательно глядя на покупателя, – гражданин желает шляпу... Так, так, – продавец пожевал губами, взял одну шляпу, другую, положил на место. Потом решительно вынул из-под прилавка соломенное канотье. – Пожалуйста, – он отвернулся и стал перекладывать на полке товары.
Станичник надел канотье, посмотрел на себя в зеркало и недовольно хмыкнул.
– Гражданин, – обратился к нему продавец, – где тот босяк, что торговал у меня шляпу? Простите! – он прижал к груди руки. – Это вы?! Боже мой! В этой шляпе вы вылитый Чемберлен!
– Осади. Не на такого напал, – станичник снял канотье и бросил на прилавок.
Когда он отошел,