Ветер над островами. Андрей КрузЧитать онлайн книгу.
Что за дети негров?
– Ну чего непонятного? Ребенок рождается без татуировки, а значит, таким, каким его создал Господь, – пустилась она в объяснения. – А значит, свободным от рождения и допущенным к Таинству Крещения. Поэтому с неграми такие дети жить не могут, негры их испортят и отвратят от Господа. Их воспитывают сначала в яслях, а потом отправляют в школы на Детский остров.
– А потом?
– Потом – кто куда, – пожала она плечами. – У нас училка была из таких детей, например. В основном на Большой остров они уезжают, в церковное войско или на тамошние фабрики. Или учатся дальше. Священники часто получаются из них.
– Понял, – кивнул я, подумав, что это лучше, чем в нашем мире было, где дети рабов рождались рабами, а крепостных – крепостными, после чего спросил: – А кто управляет городом?
– Голова, – ответила она. – А полковник командует объездчиками и ополчением, когда его собирают.
– Ага! – сообразил я и добавил: – А что! По уму.
Завершение фразы было уже специально Вере адресовано, чтобы не подумала, что я здешнее мироустройство сразу сомнению подвергаю. А я и не подвергал, я пока просто усваивал информацию. Куда мне подвергать, если я третий день здесь и часа два как в город приехал, – рано еще.
Еще один поворот – и нашим глазам открылся вид на ворота форта и гавань. Гавань была велика, хоть причалы занимали и небольшую ее часть. А еще она хорошо защищена от штормов с моря далеко выдающейся косой и волноломом, на сооружение которого явно положили немало сил. У пирсов стояло десятка два парусных судов, все больше двух– и трехмачтовых, преимущественно гафельные шхуны и грузовые барки. Хватало и рыбацких лодок, которые забили своей разноцветной массой пространство между двумя ближними пирсами, на которых раскинулся небольшой рыбный рынок. Пахло этой самой рыбой, но и еще чем-то, вроде как смолой или дегтем.
– Видишь, во-он там! – показала пальцем Вера. – Двухмачтовая, с коричневыми бортами и голубой полосой по фальшборту. В самом конце.
– Ага… – кивнул я, присмотревшись к простенькому с виду, но ухоженному судну метров двадцати пяти в длину, с небольшой надстройкой на палубе, ближе к корме, пришвартованному к самому дальнему пирсу.
– Это наша «Чайка», – с гордостью сказала девочка.
– Красивая, – ответил я, нимало не покривив душой: для меня все парусники всегда красивыми были.
– Отец ее всего два года как достроил, – вновь погрустнела девочка. – Он такой счастливый был, когда пришел на ней с верфи, что даже договорился в школе, чтобы меня на две недели отпустили с ним в плавание. Забрал меня прямо с урока, и мы пошли на Кривую Раковину за копрой и пальмовым маслом. Так здорово было.
Я не нашелся что ответить. Так себе из меня утешитель, если честно. Стоит ей погрустнеть, и я сразу совершенно теряюсь. Не умею я обращаться ни с детьми, ни с подростками и меньше всего с теми из них, которые только что осиротели. Я даже подумал, грешным делом, что Вера так привязалась ко мне потому, что я попался ей на дороге в тот момент, когда она больше