Страсти по «Спартаку». Андрей МеркинЧитать онлайн книгу.

      После той игры зародились кричалки спартаковских болел:

      – Чили – «Спартак» с тобой! – Чили – да! Хунта – нет!

      Потом шумная кампания в прессе по поводу ответного матча, поливание грязью тогдашнего президента ФИФА Стенли Роуза и генерального секретаря Гельмута Кейзера…

      …И пророческие слова взрослых дядь, потягивающих пивко с водчонкой, под воблочку в сокольническом кафе «Сирень»:

      – А хуй их ЦК в Чили пустит!

      Так и произошло, сборная в Сантьяго не поехала и получила техническое поражение.

      Не обошлось без фельетона в «Правде» небезызвестного И. Шатуновского под заголовком «ФИФА и фифочка».

      Двуствольные папики из могучей ассоциации оказались злопамятными, и нам аукается до сих пор.

      История с кричалками продолжилась, и очень скоро.

      На первом же матче «Спартака» оторвались по полной.

      В самом конце сентября неожиданно подкралось бабье лето.

      Тут как раз подоспела игра с Минском.

      И как пошли заряды:

      Аж перепонки вздрагивали, зато идеологически выдержанно.

      Ведь мусора указивки не получили и что делать – не знали.

      Стоят эти прыщавые лимитные рожи и щелкают ебалом, а народ продолжает глумиться.

      Минут эдак за пять до конца игры Миша Булгаков забивает второй гол, и тут самый мудрый из нас зарядил:

      Все подхватили, народу было мало – тысяч десять примерно, а акустика тогда в «Луже» была сумасшедшая.

      Надо было видеть щщи опухшего красномордого мусорского полкаша.

      Наверное, уже представлял, как министр Николай Анисимович Щелоков сдирает с него погоны со словами:

      – Пшел нах, долбоеб.

      Весь матч так и простояли мусорки в удивлении – до следующего матча «Спартака» с московским «Динамо» на одноименном стадионе.

      История с лесбиянками продолжилась много лет спустя.

      Каждый год в Берлине проходит Открытый чемпионат Германии по теннису среди женщин с участием сильнейших спортсменок, призовой фонд более одного миллиона евро.

      Теплым летом 2004 года поглядел вблизи на Амели Моресмо. Навратилова тихо лижет писю в стороне.

      Плечи – как у Шварценеггера, руки – как у Валуева, морда – как у разбойника жопа.

      А в штанах вместо манды… показалось, что хуй.