Северная Пальмира. Роман БуревойЧитать онлайн книгу.
он должен исполнять желания. Иначе он становится убийцей. Это закон, и другого я не знаю.
– Исполнять желания? Ха-ха… «Людям не стало бы лучше, если бы исполнились все их желания», – процитировал Всеслав Гераклита и самодовольно усмехнулся – ему самому очень понравилось, как он ловко ввернул цитату. – Впрочем, нынче желания не исполняются. Странно… прежде гладиаторы исполняли на арене желания и не убивали ради этого. А мы ничего не будем исполнять, но прикончим друг друга.
– Ты собираешься убивать? Ты хочешь убивать? – живо спросил Элий.
Всеслав скривил губы:
– Я могу.
– Ты очень хотел поступить в Академию художеств?
– Теперь не помню… Кажется, очень. Знаешь, у художников есть такое правило… Когда картину пишешь, сначала надо широко раскрытым взглядом смотреть – распахнуть глаза и как бы весь мир обнимать. «Коровий» взгляд называется. А потом прищуриться и всякие мелочи замечать. Так вот и в жизни так: каждодневно зрение своё меняй – то весь мир взглядом охватывай, то мелочи примечай.
Всеслав сразу заметил, что этими словами он римлянина поразил. Тот долго молчал, а потом спросил как-то очень серьёзно:
– А ты бы смог вынести такое испытание, какое другим не под силу? Совершенно немыслимое.
Всеслав растерялся на секунду. Хотел даже пошутить. Но вместо шутки ответил почему-то шёпотом:
– Я не очень сильный. То есть могу… Но не больше других. – Стало вдруг стыдно за то, что он такой средний, ничем не замечательный. – Вообще-то я Рим люблю, – пробормотал он торопливо. – Больше всего на свете. Меня даже Филоромеем прозвали.
Вот если бы они с Перегрином стали друзьями, тогда бы… О, тогда бы Всеслав такое смог!
– Перегрин, я рад, что ты оказался у нас в Северной Пальмире, – сказал Всеслав почти торжественно. – Без тебя я не знаю что бы делал. И помни: моё истинное прозвище – Филоромей.
А в груди, в том месте, где раньше он чувствовал согревающий жар, вдруг сделалось пусто и холодно, будто Всеслав проглотил кусок льда.
Всеслав вышел из школы, не дожидаясь остальных. Проклятый комок в груди не проходил.
Гладиатор остановился посреди улицы, поправил на спине сумку с амуницией, огляделся. Рядом никого не было. Всеслав закатал рукав, извлёк из ножен кинжал и полоснул по руке. Кровь брызнула. Он приник к ране и стал пить. Ему казалось, что пьёт он не кровь, а огненную жидкость из Флегетона – пламя разбегалось по жилам, в ушах стучало. Он наконец оторвался от раны, вытащил платок и прижал к порезу. Будто пьяный, зашагал дальше. Ноги двигались легко, какая-то внешняя неведомая сила вела его. Он вдруг подпрыгнул, как Элий час назад, и нанёс невидимому противнику два удара – молниеносных и сокрушительных. Разумеется, обронил платок. Неважно! Кровь уже почти не шла из пореза. Зато теперь Слав бы мог уложить любого. Или почти любого. А что если вернуться в школу к Диогену и…
Нет, он не станет возвращаться. Он подождёт до завтра.
Глава III
Игры в Северной Пальмире (продолжение)
«Сегодня в амфитеатре Северной