Трилогия Лорда Хоррора. Дейвид БриттонЧитать онлайн книгу.
ветры ловили незакрепленные снасти центрального вала, трепали хорды об умбровую ржу смотровой вышки. Спаренные металлические крылья раскидывались в стороны в двадцати футах над ним. Их вздымающаяся масса отбрасывала зловещие тени на всю длину судна и самого его помещала под мрачную сень. Трубы с жестяными воронками – верхушки их пробивались из ярусной системы нижних палуб и машинного отделения глубоко во чреве судна – изрыгали в воздух нескончаемые миазмы серы и водородных газов. Время от времени они выталкивали и пылкую росу горячего пепла, который сдувало с палуб прочь.
Фютюр Там застегнул на шее широкую шинель электрической изморози и снежной зелени, что повторяла все его движения, когда он плыл сквозь испаренья. Вид на экваториальный остров прояснился. У него на экране тот формой своей напоминал огромную мерцающую водяную крысу, а телескопический объектив камеры являл, что воды вокруг него не темно-сини кубинской синевой, а лазоревы и млечны от прибрежных отмелей.
Фютюр Там убедил французское правительство в том, что Хитлер все еще жив, и выложил пред ними убедительные данные о том, где именно фюрер может находиться. Если Франция привлечет на свою сторону бывшего государственного мужа, в коммуникационной гонке она окажется в самом выгодном положении. Его экспедицию финансировали с великой скоростью.
Теперь, когда все европейские не-коммунистические державы предпочли межвоенный режим правления под предположительно благотворными диктатурами, поиски Хитлера превратились в глобальную эпидемию. Лишь очень немногие власти не соглашались, что он жив. Его современники все пропали за считанные часы после краха Райха, как будто их никогда и не было. Только Геббельс остался на виду у публики. Не в силах отказаться от своего пристрастия, он переехал в Алжир и сдался на милость наркотику, а за ним последовали мировая пресса и целая череда кукло-мальчиков. Молодежи, рассчитывавшей узреть хоть какой-то иконоклазм в человеке, помогшем перебросить рубильник и включить Апокалипсис, его кричаще безвкусная фигура казалась не слишком-то и внушительной. Для Фютюра же Тама более настоятельный интерес представляло знание того, что Хитлер – если он до сих пор жив – обладает замечательной памятью и широкими познаниями в искусстве. Часто документировалась способность Хитлера назубок перечислять как сложные боевые порядки, так и малоизвестные имена художников, философов, технические спецификации, даты и списки, не задумываясь даже ни на миг. Фюрер культивировал этот дар памяти усердно.
Хитлер намеренно эксплуатировал собственный художественный темперамент к своей выгоде. Едва ли являлся он тем неистовым эгоманьяком, которого так любили популярные средства массовой информации. Скорее он был истовым мечтателем, способным являть огромное очарованье и глубокие прозренья. До предположительно последних дней в «Фюрербункере» сохранил он свой жуткий дар личного магнетизма, не подверженный никакому анализу. Тот неким манером был связан с причудливой