Басурманин. Дикая степь. Милена МиллинткевичЧитать онлайн книгу.
Запахло цветом дерев.
Теремной толмач Федор относился к юному княжичу как к собственному сыну. Взрастив Владислава с сызмальства, он души не чаял в своем ученике. И теперь, наблюдая, как воспитанник становится достойным правителем, не переставал напутствовать его. По-отечески учил премудростям всяким, журил за проказы, а то и вовсе вдруг припоминал, что перед ним княжеский отпрыск, начинал, словно девица, краснеть, робеть, заикаться и теряться, не ведая как себя с ним вести.
– Ты, княжич, не сидел бы сиднем над учением, шел бы косточки поразмять. Что батюшка велел, когда уезжал? Про дело ратное не забывать, на воздухе чаще бывать. Знает он про это увлечение книжное. Есть хоть один свиток, или книга какая, которую еще не читывали? Вон, за зиму как побледнели. Э-эх! Солнышку надо радоваться, кланяться траве зеленой. Ступай-ка ты, княжич, во двор, под светило ясное, под лучи благодатные. А как согреешься, так попроси воеводу нашего Артемия Силыча, Гришку али Ивача, чтоб с тобой на мечах сразилися. Булаву, поди, с оттепели в руках не держал? Мастерство ратное каждодневного усердия требует! Да и верхом третьего дня не выезжал. Ступай, княжич, ступай. А то батюшка воротится, достанется нам обоим на орехи.
Княжич кивал, продолжая делать вид, будто читает. Не шла из головы грамота, что батюшка ему показывал. Донос от перебежчика с соседского княжества. Поди, как прав он? Поди, как от ближних беды ждать? Да и на басурманской стороне не спокойно. Купцы заезжие сказывали, что в ихних краях кочевники шастают, на караваны нападают, люд вольный режут почем зря.
Посидев еще для виду княжич, отложил свитки, отодвинул книгу и, застегнув кафтан, встал.
– А и то, верно, сказываешь, Федор. Пойду–ка я и, правда, на двор.
Сотник старательно осматривал выкованные накануне мечи, клинки, проверял на прочность щиты, когда с заднего двора, запыхавшись, в кузню вбежал княжич.
– Ивач, я на булавах биться хочу, – выкрикнул он и с любопытством уставился на деревянный настил, щедро заваленный новым оружием.
– Какой прыткий, – усмехнулся сотник. – Дай срок, разберусь в кузне, да погоняю тебя. Еще пощады просить станешь.
– Не стану.
Взяв с наковальни отдельно от прочего оружия лежавшие парные мечи средней длины, княжич повертел их, взмахнул руками, рассекая воздух, с силой опустил вниз, послушал, махнул в стороны крестообразно, восхищаясь изяществом и лёгкостью клинков. Положив мечи на настил, легонько коснулся рукоятей, погладил, с интересом разглядывая и любуясь красивыми витыми косами.
– Не по чину мне пощаду вымаливать, – повернулся княжич к сотнику.
– Ишь ты каков! Не по чину! А помнишь, как ты десяти годков от роду на коне первый раз в поле выезжал? Тоже тогда хорохорился! И что? Скинул тебя гнедой. Хвала духам и богам вышним из-под копыт достать успели! – усмехнулся воин, с улыбкой поглядывая на княжича. – Говорили тебе – не объезжен конь. Куда? Ан нет, и слыхивать ничего не желал. «Велю» и все тут!
– Нет в том моей вины. Конь чего-то