Янычары. Валентин ПикульЧитать онлайн книгу.
я хочу предостеречь вас, что Хамуд-паша стережет неверных именно на этих курсах… Мой добрый совет: плывите вдоль берега – и будете в безопасности!
– Не знаю, как и благодарить вас за такое предупреждение.
– А я не знаю, как благодарить вас за известие о том, что французы разломали Бастилию…
Два корабля, столь разных, медленно разошлись.
Боже праведный, из-за чего волнуются люди?
Парижане штурмовали Бастилию, требуя свободы и хлеба, а этот пират стрелял из пушек, желая почитать свежие газеты…
Конечно, он узнал, что в мире немало перемен!
1. На берегах «Коровьего брода»
Весна 1789 года выдалась ранняя, но Сладкие Воды турецкой столицы не оживляли ни пение бродячих певцов, ни говор беззаботных женщин, ни крики разносчиков сладостей.
Длинные хвосты, остриженные от черных кобылиц, гордо реяли над фасадом Сераля, возвещая правоверным о том, что их великая Оттоманская империя продолжает войну.
С батарей Топ-Ханэ стучали арсенальные пушки, им вторили с Босфора корабли эскадры капудан-паши. Молодой султан Селим III приехал в мечеть Эюба-Джами, где и опоясал свои чресла мечом Османа (этот жест заменял ему «коронацию»).
– Как не слепить сладкой халвы из пресного снега, – сказал он, – так без реформ не возродить былое величие империи османлисов. Закроем же свои рты, чтобы шире открылись глаза… Спящий спящего разбудить не способен. Но если все вы еще спите, так я уже пробудился, и устрашу вас всех, спящих!
В один из вечеров прусский посол Дитц навестил здание «Палэ де-Франс», спрашивая парижского посла:
– Вступление Селима на престол было почти угрожающим. Как вы мыслите, граф, чего следует ожидать от нового султана?
– Кажется, – отвечал Шаузель-Гуфье, – Селим станет для Турции подобен тому, чем был для России царь Петр Великий, и ему предстоит такая же борьба с янычарами, какую вел русский царь со стрельцами. Головы покатятся… Но я боюсь, как бы среди множества голов не затерялась и голова этого реформатора.
– Вы, граф, намекаете на…
– Не бойтесь договаривать, – усмехнулся посол Франции. – В отличие от других султанов, Селим, опоясываясь мечом Османа, прежде не задушил своих кузенов Мустафу и Махмуда, а посему на престоле Османов еще возможны всякие комбинации…
Глубокой ночью прусский посол торопливо писал в Берлин о султане Селиме III: «Этот государь, имея немалые способности и деловитость, будет несомненно стоять выше своих подданных, и, кажется, именно ему предстоит роль преобразователя государства, закосневшего в своем величавом упрямстве…»
Но прежде, читатель, нам предстоит побывать на берегах древнего «Коровьего брода», где минареты мечетей, словно тонкие карандаши, казалось, выписывали на небесах заклинания Пророка.
Первый в мире Осман оставил потомкам-османлисам одну ложку, одну солонку, чалму и рубаху, истлевшую от пота.
Византия была самой памятной жертвой Запада, и пришельцы с Востока отпаивали свою конницу – из мраморных гробниц