Ангел пустыни, или Возвращение Алхимика. Иоанн ДмитриевЧитать онлайн книгу.
занятия стали его утомлять, и нашего молодого героя начали посещать безотрадные мысли о бренности и бессмысленности земного существования.
Так однажды, пребывая в подавленном состоянии, он размышлял обо всем, что ему пришлось пережить;
– Есть ли какой-нибудь смысл в том, что происходило со мною? – постоянно крутилось в его голове, – Хорошо это или плохо, и нужно ли вообще кому-нибудь то, что я делал? Я воевал за корону, за честь, служил королю верой и правдой, но те, кто призывал меня к этому, сами попрали и попирают корону и честь, и вообще все святое.
– С одной стороны такая вот бессмысленная, беспросветная жизнь, а с другой: жалко себя, жалко так, что сердце в груди увеличивается, растет и душит меня от этой жалости к себе самому, от незнания куда себя деть, от невозможности найти себе место на этой грешной земле. Жалко, до боли, бессмысленно погибающую силу и молодость….
– Впрочем, и я был не лучше других. Непонятно, зачем эта скучная, бесполезная жизнь которую люди считают для себя обязательной? Куда делись люди у которых можно чему-нибудь поучиться? И вообще, как жить так, чтобы не чувствовать себя виноватым?
Так думал Сантьяго, и все в нем самом, да и вокруг, представлялось запутанным и бессмысленным. Все утратило смысл. Перестало быть интересным. Нередко, подобные мысли кружились вихрем в его голове и снова уносились куда-то, бесконтрольно, как будто проскальзывали по поверхности разума и снова проваливались во враждебную бездонную бездну, оставляя после себя ощущение сновидения. Это раздражало, рассеивало сознание, вызывало болезненное ощущение того, как будто им кто-то манипулирует, управляет им, расслабляет его разум и душу, подавляет волю и желание жить. Он ощущал себя пешкой в чей-то зловещей, циничной игре. Он понимал, что мысли эти бесполезны и не способны напитать ни душу, ни разум, не способны согреть его сердце. И от этого ощущения бессилия, от неспособности сопротивляться нахлынувшим переживаниям возникало настойчивая отвращение как к самому себе, так и к окружающей действительности.
Cловом, наш герой впал в депрессию. Запил. И если уж быть до конца откровенным, стал подумывать о самоубийстве. Впрочем, мы бы солгали, если сказали определенно, что он непременно думал об этом. Нет, он не думал, но мысли о прекращении жизни, жизни такой неудачной, бессмысленной и не нужной даже ему самому, сами всплывали из каких-то глубин и врезались в сознание. Причем даже тогда, когда к этому не было ни малейшего повода. Мы не солжем, если скажем, что теперь, после нескольких месяцев своего пребывания дома, наш герой был близок к отчаянию. В таком состоянии и застал его старый слуга Сальваторе (одинокий старик, преданный знатному роду, старик, которому просто некуда было идти), когда рано утром зашел разбудить не выходившего из покоев хозяина. К его удивлению Сантьяго уже был одет, и опытный, но заботливый глаз Сальваторе понял, что тот и не думал ложиться.
– Вам бы поехать развеяться, – предложил он Сантьяго. Но Сантьяго молчал.
– Простите,