Держитесь, маги, вас нашли!. Валентина ЕлисееваЧитать онлайн книгу.
обхожу, все закрываю, откуда мне знать было, что ты поздно вечером в погребе возишься. – Верес скорчил рожицу и передразнил плачущего парня: – Ненави-и-и-идит! Не дорос ты еще до таких сильных чувств!
– Дорос! – размазывая слезы по щекам, завопил Кирин. – Ты меня специально в глупом виде перед хранительницей выставляешь, чтобы она тебя, а не меня, в постель взяла!
Столпившиеся мужчины загалдели, как сороки, обсуждая и стать Вереса, и неопытность Кирина, и степень мускулистости фигур обоих, и их вкус в одежде, и неудачные прически, и кому вчера соседка улыбнулась, и многое другое, так что у уставшей Ислы окончательно разболелась голова.
– Да никого из вас я брать в постель не собираюсь, – честно сказала Исла. О чем тут же пожалела.
«Ты что, еще кого-то взять в дом вздумала?!», «Нас и так много!!!», «Ты еще не Старшая Хранительница, чтоб двадцать мужиков содержать!», «Тебе и нас не прокормить, не нарядить как следует!», «Мне еще позавчера были новые брючки обещаны, классные такие, с блестками, но ты не торопишься что-то свои обещания выполнять!» – посыпались обвинения, как спелый горох из стручка.
– Прекратить базар! – рявкнула Исла. – Чтоб до утра в доме ни звука не было, а то всех к Старшей на успокоение нервов отправлю, будете тихими молчаливыми мышками по дому шуршать, ясно?!
Мужчины испуганно притихли. Резко развернувшись и свистнув пса, Исла пошагала в дом. В своей комнате она обнаружила брошенное на полу снятое постельное белье, которое, видимо, должны были отнести в стирку, но отвлеклись и забыли. Заправить кровать забыли тоже. Никаких негативных чувств это очередное проявление безалаберности в девушке уже не вызвало – невозможно ведь намочить море.
Вытащив из шкафа чистое постельное белье, перестелив постель и улегшись под одеяло, Исла перегнулась через край кровати и погладила свернувшегося на коврике пса:
– Счастье – это когда дома тебя никто НЕ ждет! Никто, кроме преданного пса, верно, Ветер?
Ветер вильнул хвостом и недовольно гавкнул в сторону двери. В дверь тихонько поскреблись, и в комнату заглянул Исиял – отец Ислы.
– Можно?
– Конечно, пап, заходи. Вы с Солониром единственные нормальные мужчины в доме, которые не закатывают истерики из-за того, что я не заметила их новую прическу или не оценила, как чисто они отмыли полы и протерли окна, которые не кричат: «Ты меня совсем не ценишь!» только потому, что я не пожелала целый час выслушивать подробности того, как они перекапывали одну грядку в огороде. И у меня есть основания надеяться, что сейчас ты пришел не для того, чтобы всю ночь соседей обсуждать.
– Не для того, – улыбнулся Исиял, – а на мальчиков не обижайся: они молоды, им хочется нравиться девушкам и тебе в том числе. Твое мнение для них – это мерило всех дел и поступков. Мы с Солониром уже старые, для нас новые ботиночки и золотой браслетик уже не являются жизненно важными вещами.
– Почему женщина в двадцать один год уже становится взрослым человеком, считается совершеннолетней,