Моё наслаждение. Александр Александрович ДроздЧитать онлайн книгу.
фигуры, стоят каждый на своём месте.
Я пытаюсь приблизиться, взглянуть более внимательно в живые статуи. Но как ни прикладываю усилий идти или бежать вперёд – и оказываюсь на одном и том же месте. Двигаюсь по кругу, и кажется, фигуры специально поворачиваются спиной, не являя мне своих лиц, как будто не было их вовсе. Лишь далёкие отзвуки голосов летают среди тишины, сотворённой для контраста со зловещим шумом за спиной. Я просто останавливаюсь, и в доли секунды окаменевшая команда выстраивается в две шеренги – как по невидимой натянутой нити. Стоя у борта корабля, я так и не вижу их лиц, и я прекращаю свои попытки. Никаких предрассудков, ни званий, ни цвета кожи, ни толстого кошелька и ни характера убеждений не разобрать, лишь только по росту выстроенные, склонили они головы ниже прежнего. Тусклое свечение показалось из капитанской каюты. Свет загородили два огромных моряка, видимо, самых крепких и сильных обитателя мёртвого судна, за ними вышли ещё два, не менее громадных, человека, идущих в ногу. Чуть подойдя, что теперь удалось мне без труда, я вижу, как они несут деревянную столешницу, и чем-то происходящее напомнило церемонию погребения. Нет, это и есть прощальная литургия. На столешнице лежит тело, закутанное в белую ткань, облегающую умершего, так, что видна почти каждая часть его тела. Лиц выносивших тоже не видно, как и всех остальных. Они идут ко мне боком, смазанные как масляные краски на холсте, постоянно меняя свои очертания; как будто мое подсознание специально стирает их в моей памяти. Первая и последняя мысль в голове стремительно врезалась одним странным чувством смятения и скорби.
Сам себе я рисую ответы на заданные во сне вопросы: «Умер король, отец вседержитель, создатель меня?» И мыслью этой рождаю множество новых вопросов: «Кто он, кто я?» – «Мёртв» – произнесли уста мои без единого усилия, без понимания этих звуков. Эти слова засели в голове, в дико разверзшемся мозгу: «умер, скончался, мёртв» – неустанно летало в не понимающем ничего разуме, смешиваясь в кучу, ввергая в растерянность и шоковое состояние. Судно словно распадалось, выходя из-под контроля, из равновесия, но, не собираясь быть поглощённым морской пучиной, просто и незатейливо стало растворяться в воздухе. Полупрозрачным становится галеон перед глазами – вместе с его обитателями. Подняв руку, я вижу как вместе со всеми исчезает и моё тело, но страха, паники я не чувствую. В один из странных моментов происходящего я замечаю ребёнка лет шести, что, не исчезая, но почти незаметно за живыми полупрозрачными статуями, медленно подходит к закутанному телу и касается его головы. В этот миг я на мгновение исчез, пропал во тьме, в не известном никому небытии.
Корабли, везде корабли, они поселились во мне, и я ни о чём другом не могу думать. Я переживаю за ребенка, которого так плохо разглядел. Во сне часто происходит так, что о ком мы переживаем, теми и становимся, но не сейчас. Ребёнок не был похож на меня: бледная кожа, светлые волосы, обычная одежда; большего мне не запомнилось. И вот я понимаю,