Критика тоталитарного опыта. Борис Васильевич МарковЧитать онлайн книгу.
о факультета Ленинградского государственного университета (1971) и его же аспирантуры (1974); доктор философских наук, профессор, организатор (1993) кафедры философской антропологии (и её заведующий поныне) философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета; автор множества статей и книг по теории и методологии науки; культурологии и истории западной философии; теоретической антропологии.
Сергей Павлович Щавелёв – закончил аспирантуру философского факультета Ленинградского государственного университета (1979); доктор философских наук, доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой философии Курского государственного медицинского университета (с 1992 г.).
Дмитрий Петрович Кузнецов – выпускник исторического факультета Курского государственного университета (1993) и аспирантуры его кафедры философии (1998); кандидат философских наук, доцент кафедры философии Курского государственного медицинского университета.
Александр Юрьевич Бубнов – выпускник исторического факультета Курского государственного университета (1999) и аспирантуры кафедры философии Курского государственного медицинского университета (2003); кандидат философских наук, доцент кафедры философии Курского государственного медицинского университета.
Алексей Сергеевич Щавелёв – выпускник исторического факультета Московского государственного университета (2001); аспирантуры Института всеобщей истории РАН (2004); кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН.
В комментариях и собственных рассуждениях наших младших коллег много важных мыслей, с частью которых я готов согласиться, другую их часть должен обдумывать, а третья вызывает у меня решительное несогласие, как и многие утверждения моего основного оппонента. Но от дальнейших комментариев в тексте я воздерживаюсь, чтобы не превращать книгу в подобие «живого журнала». Пусть над нашим спором подумают читатели, особенно молодые. Им-то будет интересно и полезно, в этом я не сомневаюсь, оглянуться на прошлое своей страны и своего народа.
Как и мой незабвенный учитель Александр Александрович Формозов (1928–2009)[1], написавший книгу «Русские археологи в период тоталитаризма»[2], и другие авторитетные историки русской науки[3], я считаю этот последний термин очень точным и незаменимым для характеристики того, что случилось с Россией и остальной Европой во второй четверти XX века.
25 января 2011 г.
Курск.
Б.В. Марков
Предисловие первого составителя
Я не люблю слово «тотаталитаризм», потому что раньше оно было введено в оборот Х. Арендт [4] для отождествления фашизма и коммунизма, а сегодня вообще стало журналистским ругательством и окончательно утратило верифицируемое значение. Собственно, как магия слова, так и попытка её нейтрализовать, и заставили меня втянуться в дискуссию. Другая причина в том, что я не мог не ответить Сергею Павловичу Щавелёву, к которому я всегда относился с большим уважением. И уж если он осудил мои последние высказывания, то как же их воспринимают другие? В общем, приходится отвечать…
10 мая 2010 г.
Санкт – Петербург.
I
С.П. Щавелёв
«Да здравствует тоталитаризм!?.» Критика попыток реабилитации репрессивного опыта
«… Расспросите меня о Сталине —
Я его современником был».
Эпиграф неточен только формально. Фактически я родился всего за какой-нибудь месяц до кончины Иосифа Виссарионовича. Но в условиях сталинизма, тех или иных его проявлений, осуждён прожить весь свой век.
Я родился и окончил среднюю школу в городе Магадане. Застал последние годы Дальстроя [5] – крупнейшего филиала Гулага. Юношеская мечта – написать историю террора. Прочитав Роберта Конквеста и Ханну Арендт, я ограничился курсовой работой на историческом факультете – о российских откликах на якобинскую диктатуру. Но интерес к теме сохранился. Давно то и дело привлекают внимание настойчивые попытки переоценить, оправдать наш и чужеземный тоталитарный опыт. Сначала их предпринимали наши национал-патриоты, «русские» националисты. Этот – вульгарный вариант постсталинизма общественного внимания не заслуживает, как и вся прочая социальная психиатрия. Когда-то, годах в 1970-х, была мода вешать на лобовые стёкла автомобилей портрет генералиссимуса. «Я прыгнул в грузовик, идущий к побережию / Шофёр ещё пацан, совсем ещё дитя / На лобовом стекле – изображенье цезаря / И я, садясь, сказал: «Приветствую тебя!» / Что знаешь ты, пацан, о Сталине по сути?..» (А.А. Вознесенский). Плебейский вариант протеста против настоящих, либо мнимых прегрешений некоего авторитаризма [6], потом либерализма[7]. Как любой новоявленный мифологический фантом, и этот исчез сам собой. Хотя и не совсем. Мода на Сталина сохраняется среди остатков ветеранских поколений.
См. о нём: Проблемы первобытной археологии Евразии (к 75-летию А.А. Формозова). Сб. статей / Ред. и сост.
См.:
См. например:
См. Если угодно: The Origins of Totalitarianism, 1951;
Главное управление строительства Дальнего Востока МВД СССР.
Так вслед за многими политологами лучше обозначать режимы, последовавшие в нашей стране за уходом Сталина. Сохраняя, пусть и в ослабленном виде, некоторые родовые черты тоталитаризма, авторитарные режимы прекратили массовые репрессии.
Вроде наших российских реформаторов ельцинского призыва.