Люди сороковых годов. Алексей ПисемскийЧитать онлайн книгу.
Он, кажется, старался улыбаться своему положению.
– Monsieur Постен, а это мой друг, monsieur Поль! – проговорила m-me Фатеева скороговоркой, не глядя ни на того, ни на другого из рекомендуемых ею лиц, а потом сама сейчас же отошла и села к окну.
M-r Постен и m-r Поль очутились в не совсем ловком положении. Они поклонились друг другу и решительно не находились, об чем бы заговорить. M-r Постен, впрочем, видимо, получивший приказание оказывать внимание Павлу, движением руки пригласил его сесть и сам сел, но разговор все еще не начинался.
– Постен, – начала, наконец, Фатеева как-то мрачно и потупляя свое лицо в землю, – расскажите Полю историю моего развода с мужем… Мне тяжело об этом говорить…
– Почему же – я? – спросил с заметным неудовольствием Постен.
– Потому что вы были всему свидетелем, – отвечала Фатеева с укором.
Постен пожал плечами и не начинал ничего говорить.
– И, пожалуйста, совершенно откровенно: я хочу, чтоб Поль все знал, – прибавила m-me Фатеева.
Постен опять усмехнулся, но как заговорить – явно не находился.
– Monsieur Фатеев, как я слышал, характера очень дурного, – вмешался в разговор Павел, чтобы хоть сколько-нибудь помочь ему.
– Тут все дело в ревности, – начал Постен с прежней улыбкой и, по-видимому, стараясь придать всему разговору несколько легкий оттенок. – Когда Клеопатра Петровна переехала в деревню, я тоже в это время был в своем имении и, разумеется, как сосед, бывал у нее; она так была больна, так скучала…
При этих словах Павел невольно взглянул на m-me Фатееву, но она почти до половины высунулась в окно.
– А что же вы не сказали того, что муж прежде всегда заставлял меня, чтоб я была любезна с вами? – проговорила она, не оборачивая лица своего в комнату: вообще в тоне ее голоса и во всех манерах было видно что-то раздраженное.
– Да, он всегда желал этого, – произнес, почти с удивлением, Постен. – Но потом-с!.. – начал он рассказывать каким-то чересчур уж пунктуальным тоном. – Когда сам господин Фатеев приехал в деревню и когда все мы – я, он, Клеопатра Петровна – по его же делу отправились в уездный город, он там, в присутствии нескольких господ чиновников, бывши, по обыкновению, в своем послеобеденном подшефе, бросается на Клеопатру Петровну с ножом.
– Как с ножом? – воскликнул Павел.
– С ножом; я уж защитил ее своей рукой, так что он слегка даже ранил меня, – отвечал, по-прежнему пунктуально, Постен.
Павел перенес свой взгляд на Фатееву. Она все еще смотрела в окно.
– Все мы, и я и господа чиновники, – продолжал между тем Постен, – стали ему говорить, что нельзя же это, наконец, и что он хоть и муж, но будет отвечать по закону… Он, вероятно, чтобы замять это как-нибудь, предложил Клеопатре Петровне вексель, но вскоре же затем, с новыми угрозами, стал требовать его назад… Что же оставалось с подобным человеком делать, кроме того, что я предложил ей мой экипаж и лошадей, чтобы она ехала сюда.
Прослушав все это, Павел молчал. Как ни мало он был житейски опытен, но история об векселе неприятно подействовала на него. Сам же Постен просто показался ему противен: он решительно видел в нем какого-то