Угол отражения. Андрей КивиновЧитать онлайн книгу.

      Дежурный виновато сконфузился.

      – Федь, этот мудак Куликов даже данные не записал. Велел самому в отделение прийти. А тому это надо?.. Скажите спасибо, что задержал.

      – Идиотизм… Карманы трещат через день, а тут, можно сказать, с поличным взяли. Неужели, трудно адрес спросить или фамилию?

      – Да он спросил. Только фамилия простая. Петров. Попробуй теперь найди.

      – Много в кошельке было?

      – Сто двадцать с мелочью. Получка на заводе сегодня. Тётка ревёт. Этот ухарь кошель скинуть успел, а кто-то в толпе помыл. Либо напарник у него был.

      – Это скорее. Ладно, возьми с женщины заяву, но не штампуй пока, а я со Степановым потолкую. Выводи его…

      В кабинете пахло табачным дымом, сыростью и почему-то керосином. Жегалов указал Леньке на стул, сам сел напротив за стол, обитый по периметру коричневым дерматином. Ленька быстро огляделся. Не из любопытства, а чтобы унять мандраж. В уголовку он попал впервые, до этого бывал лишь в детской комнате милиции. Состоял там на учёте, как трудный… Да, в кино-то у них побогаче апартаменты. А тут довоенный стол, едва живой стул, облупившийся сейф в углу… Почётная грамота. «Оперуполномоченному Жегалову за отличные показатели». Плакат с портретом Ленина и лозунгом про народную милицию, графин с засохшей на дне плесенью. Стеклянная чернильница. Деревянная скамья у стены, усеянная следами от сигарет и изрезанная ножами. Вылинявшие занавески. Самому Жегалову было лет двадцать пять, что тоже удивило Леньку. Он считал, что в уголовке служат возрастные, опытные мужики. А тут комсомольский значок на пиджаке.

      – Судимый? – жёстко спросил Жегалов, оторвав Леньку от наблюдений.

      – Нет.

      – Значит, с почином. Документы где?

      – Дома.

      – Кто там сейчас?

      – Мать, батя…

      Опер задал ещё несколько формальных вопросов, связанных с биографией Леньки.