Сердце мастера. Вера АрьеЧитать онлайн книгу.
в рамке, отрывной календарь-«лечебник», чей отсчет закончился 12 июля 2007 года…
На журнальном столике – любимое бабушкино «Домоводство».
Оливия взяла в руки тяжелый фолиант – он пахнул пылью и крыжовенным вареньем. Вместо закладок – пищевая этикетка с надписью «Концентрат кваса» и газетная вырезка с рецептом моченых яблок.
В кухонном шкафу обнаружилась пачка индийского чая и несколько кусков сахара. Усевшись за квадратный стол, Оливия достала из дорожной сумки пирожки, купленные на выходе из метро в круглосуточном магазинчике с загадочной неоновой вывеской «Выпечка & Ксерокопия».
Отхлебывая из чашки дымящийся чай, она смотрела в окно.
Снежило. Огромный сугроб под окном рассекали тени фонарей – он был похож на свадебный торт, небрежно разрезанный рукой подвыпившего гостя. Неподалеку блуждающим огоньком мерцала чья-то сигарета, с громким лаем носилась пятнистая собака, ревела снегоочистительная машина, медленно ползущая по запорошенной улице…
Насыщенный день катился к концу.
Достав смартфон, Оливия написала: «Добралась, любимый. Москва ошеломляет… Как ты там без меня?»
Родион тут же перезвонил, и они проговорили целый час, будто бы он не провожал ее сегодня на московский рейс, будто бы не виделись вечность.
Утром она проснулась рано: всю ночь в непродутых батареях клокотала вода, а на рассвете вдобавок заскрежетала дворницкая лопата. Дворником оказалась румяная женщина в оранжевом жилете и ватных штанах. Умело орудуя своим инвентарем, она энергично что-то напевала, раскидывая нападавший за ночь снег. Позавидовав ее бодрости, Оливия зевнула и поплелась в душ.
Ровно в девять раздался телефонный звонок: ассистент господина Волошина подтвердил, что встреча состоится в оговоренное время, но не в офисе на Маросейке, а у него дома.
Такого поворота Оливия не ожидала…
Но, с другой стороны, побывать в гостях у русского коллекционера ей вряд ли когда-нибудь еще доведется!
Судя по карте, Волошин жил недалеко от Садовой-Каретной, куда можно было добраться на «букашке» – так мама называла троллейбус «Б», следовавший по Садовому кольцу. Теперь «букашка» стала автобусом, но ехать в нем по-прежнему было интересно.
Все вокруг казалось ей необычным: и ширина мощеных тротуаров, на обочине которых то и дело мелькали остовы пустующих скамеек, и призывный блеск все еще украшенных по-праздничному магазинных витрин, и многолитровая мощь стоящих в пробке автомобилей, и феерическая пряничная иллюминация. Словом, поражал размах, имперское величие города, в котором жителю европейской столицы было трудно не почувствовать себя провинциалом.
Выйдя из автобуса, Оливия пересекла «окружную» по подземному переходу и вынырнула возле памятника мужчине с автоматом – им оказался Калашников, известный изобретатель массового стрелкового оружия. Через несколько минут рокочущая магистральная улица осталась позади, и Оливия углубилась в тихие переулки. Деревья в скверах и во дворах были облеплены белоснежной