Перламутровый дождь на двоих. Мария СеверскаяЧитать онлайн книгу.
уже не струится —
Стынет вода.
Здесь никогда ничего не случится, —
О, никогда!
Повторяла она слово в слово за Анной Леонидовной, сама не замечая, как начинает шевелить губами.
Ива на небе пустом распластала
Веер сквозной.
Может быть, лучше, что я не стала
Вашей женой.
Память о солнце в сердце слабеет.
Что это? Тьма?
Может быть!.. За ночь прийти успеет
Зима.
Учительница выдержала паузу.
– Ну что, какие будут предположения? – обратилась она к затихшему классу.
– Лермонтов? – послышалось неуверенное с первой парты у стены, где сидели очкарики-зубрилки.
– Это Анна Ахматова, – неожиданно для самой себя произнесла Сашка и опустила взгляд в парту.
– Верно. – Анна Леонидовна подошла к ней совсем близко и теперь стояла, положив руку на Сашкино плечо, словно успокаивая ее, сдерживая. – Кто скажет, какими эмоциями или событиями в жизни автора вызвано это стихотворение, о чем в нем идет речь?
– О природе? – предположили сзади, и Сашка скривилась.
– Зима наступает. Снег первый, – задумчиво протянул сидящий рядом Штирлиц.
– О любви, – раздельно, отчетливо проговорила Сашка. – Вернее, о конце любви. О безысходности и одиночестве.
– Хо-хо, – изрек Штирлиц. – А Санек-то у нас, оказывается, романтик.
– Ты что, Завьялова, влюбилась, что ли? Неспроста тебе кругом любовь мерещится, – кинула кто-то из девчонок.
– Да что она вообще о любви может знать! – подала голос новая подруга Пуховой Надя Истомина, с которой Сашка училась с первого класса и тоже когда-то пыталась подружиться.
– Она у нас теоретик, – это уже Игорь. Улыбается широко, словно пошутил удачней некуда и теперь ждет, что шутка вот-вот пойдет по рядам.
– Зато ты у нас практик, – повернувшись, бросила ему в лицо Сашка, и класс послушно, словно по мановению палочки волшебника, взорвался смехом. Сидящая рядом с Шороховым Пухова залилась краской.
Сашке стало противно, хотелось изо всех сил пнуть Гарика, но губы кривились в ухмылке.
«Вот что значит условный рефлекс, – пронеслось в голове, – не хочешь, а ржешь».
– Тихо, – повысила голос Анна Леонидовна, и Сашка только тут осознала, что рука учительницы до сих пор лежит на ее – Сашкином – плече. – Александра абсолютно права. Это стихотворение о любви.
Литераторша говорила что-то еще, но Сашка ее слов уже не слышала. Перед глазами словно пелена повисла, в ушах звенело.
«Я для них только клоун. Для Гарика, для Штирлица, для Пуховой этой дурацкой. Для всех, – думала она. – И что бы я ни говорила, реакция всегда будет одна и та же – смех».
Во рту сделалось кисло, и Сашка почувствовала, как где-то в горле зарождаются слезы. Она прикрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов.
– Эй, Санек, ты живой? – толкнул ее в плечо сидящий рядом Штирлиц.
– Отвали, – шепотом рявкнула девушка. – Не видишь, медитирую.
Литература