Последний заезд. Кен КизиЧитать онлайн книгу.
извинения, ваше преподобие Линкхорн. – Джордж снял шляпу и смиренно поклонился. – Черт меня под руку толкнул, как говорил мой папа. Подурачиться захотелось, не удержался.
– У черта в дураках служить не годится, – сказал коленопреклоненный голосом, похожим на далекий похоронный колокол. Это был худой человек с печальным ртом, в очках с золотой оправой и в костюме, таком же черном, жестком и пасмурном, как его лицо. – Особенно человеку, который почти у всех успел походить в дураках.
– Да, ваше преподобие, сэр, – покаянно отозвался Джордж. Потом, повеселев, помахал рукой, как бы разгоняя пыль. – Не впустить ли вам немного свежего воздуха в вашу пыльную игру?
При этом вопросе его преподобие оживился.
– Свежая кровь никогда не помешает.
– Хорошо. А то у меня тут дятел, такой желторотый, что всех нас может сделать богачами.
Джордж втянул меня в душный отсек. Я был еще разгорячен после встречи с Сью Лин, не говоря уже о симпатическом смешении двух бокалов шипучки с желтым самогоном тети Рут, так что, боюсь, язык повиновался мне еще хуже обычного. Его преподобие Линкхорн наклонился, чтобы разглядеть поближе, – но не меня. Он щурился за очками на ноги Джорджа.
– Новые сапоги, брат Флетчер? Или ты опустился до осквернения могил?
– Нынче вечером Дама Фортуна заботилась о моих нуждах. Эти сапоги выиграны честно и благородно, спросите Нашвилла.
Его преподобие серьезно посмотрел на меня, и я серьезно кивнул в ответ. Он поднял кости и похлопал ладонью по одеялу.
– Так примите участие, братья. Дорогие друзья и братья, всех прошу… – Он окинул взглядом остальных. – Преклоним колени и посмотрим, упорствует ли мисс Фортуна в своих непристойных ухаживаниях за братом Флетчером.
Я стал на колени рядом с его преподобием и расстегнул рубашку для быстрого доступа к поясу с деньгами. Джордж присел рядом, взял у меня купюру и у Линкхорна – кости. Подул на кубики.
– Темные дамочки, повернитесь к нам лицом. Семеркой и одиннадцатью. И к черту дюжину[17]. Послушаем, что вы скажете, кости.
Рука его описала широкий круг, и кости покатились по одеялу. Змеиные глаза[18]. Джордж застонал, кружок заулюлюкал. Я зевнул. Все эти игроки в разных вагонах перетасовались у меня в голове. Паровоз дал долгий печальный гудок, колеса стучали у нас под коленями. Помню, что тоже бросал раз или два, но было трудно сосчитать очки и упомнить ставку. Я продолжал зевать. Выпитое, бормотание соседей в тесном отсеке, темные фигуры, душное тепло – все это погрузило меня в сонное оцепенение. Лица сделались окороками, висящими у нас в коптильне, где мне не полагалось играть – по крайней мере, с детьми батраков. Кости – двумя моими лучшими выбивальными шариками. Индейское одеяло – кругом, процарапанным на земляном полу коптильни, и я выбивал из круга рубиновые, мраморные и прозрачные и забирал в пухнущий мешочек у себя между коленями.
Я осознал, что
7 и 11 – сразу выигрывают. 2, 3, 12 – сразу проигрывают.
Две единицы.