Очерки по истории стран европейского Средиземноморья. К юбилею заслуженного профессора МГУ имени М.В. Ломоносова Владислава Павловича Смирнова. Коллектив авторовЧитать онлайн книгу.
мы смягчим жесткость законов и компенсируем его в зависимости от обстоятельств и поведения [собственников], в той форме и в том объеме, в котором это предпишут Генеральные штаты, поскольку эта милость может быть оправдана лишь интересами государства и соответственно, её бремя должна нести вся нация, что не дает нам возможности возложить его без её согласия»62.
Таким образом, король, фактически, воспроизводил ту модель которая использовалась Карлом II в эпоху Реставрации: английский король самые сложные моменты оставлял на усмотрение парламента французский – Генеральных штатов, причём в середине XVII в. этот ход сработал очень успешно.
Произведённое сравнение текста Конституции VIII года Республики и проектов, составленных Людовиком XVIII и его окружением, разумеется, нуждается в одной оговорке: проекты эти никогда не были преданы гласности, поскольку реставрации монархии в 1799 г не произошло. Тем не менее, это сравнение приводит нас к нескольким выводам.
Прежде всего, Конституция VIII года представляла собой радикальный разрыв с тем республиканским политическим проектом, который складывался и эволюционировал в годы Французской революции63. Отсутствовала Декларация прав человека и гражданина, что было практически немыслимо ещё за несколько лет до того. Отменялся принцип выборности, был позабыт суверенитет народа. Одним словом, от «принципов 1789 года» не осталось почти ничего. Разделение властей практически упразднялось, первый консул мог активно вмешиваться в дела двух других ветвей власти: ему принадлежало право предлагать и утверждать законы, а также назначать большую часть судей.
Напротив, политический проект роялистов был составлен вполне в духе времени и имел мало общего со Старым порядком. Людовик XVIII планировал даровать стране конституцию, Генеральные штаты мыслились как собрание представителей нации с широкими полномочиями. Как это не удивительно, в отдельных моментах этот проект судили даже больше свобод, чем принятая республиканская Конституция.
Вместе с тем, если не углубляться в частности, общие очертания нового порядка мыслились и Наполеоном, и Людовиком XVIII примерно одинаково: очень сильная власть главы государства (как бы он ни назывался), очень слабая отделённая от него законодательная власть, минимум прав у народа, гарантии собственникам национальных имуществ. Если добавить к этому неоднократную победу роялистов на выборах и то, что результаты референдума о принятии Конституции VIII года были фальсифицированы64, несложно прийти к выводу, что не нахождение уникального варианта компромисса между республикой и монархией обеспечило победу генерала Бонапарта. Революцию окончили действия сугубо практические: умение взять власть, воспользовавшись подходящим моментом и не останавливаясь перед насилием и фальсификациями.
Вершинин А. А.65
Огонь против двигателя: французская военная мысль 1920–1930-х гг. О преодолении тупика позиционной войны
Первая
Projet d’adresse. F. 94v.-95.
Подробнее см.:
Вершинин Александр Александрович – кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры истории России XX–XXI вв. исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.