Круг. Бернар МиньерЧитать онлайн книгу.
двадцати тысяч стихотворений. Одно в день в течение пятидесяти семи лет. Наверное, ни один секрет в жизни он не хранил так тщательно. Даже вторая жена не удостоилась права прочесть стихи Оливера.
Он даже теперь не понимал, в чем черпал вдохновение. Вся его жизнь была долгой чередой дней, каждый из которых заканчивался стихотворением, написанным в вечерней тишине кабинета. Все они были пронумерованы. Он мог в любой момент найти то, которое написал, когда родился его сын, то, что сочинил в день смерти первой жены, и то, что сочинил в день отъезда из Англии во Францию… Он часто ложился спать в час или два ночи – даже в те времена, когда еще работал, потому что вообще спал мало, а преподавание английского языка в университете Марсака не слишком его утомляло.
Оливер Уиншоу готовился отпраздновать девяностолетие.
Этого спокойного элегантного старика знали все в округе. Как только он поселился в этом маленьком живописном городке, ему сразу дали прозвище Англичанин. Это было задолго до того, как его соотечественники саранчой налетели на старинные камни Марсака и окрестностей и прозвище утратило актуальность. Но теперь, с началом экономического кризиса, англичане стали уезжать из Франции туда, где лучше платили, – например, в Хорватию или Андалузию, и Оливер задавался вопросом, проживет ли он достаточно долго, чтобы снова стать единственным Англичанином из Марсака.
По пруду с кувшинками
Скользит тень без лица,
Угрюмый тонкий профиль,
Подобный тонко заточенному лезвию…
Оливер снова прервался.
Музыка… Ему почудились звуки музыки, перебивающие шум дождя и сотрясающие небосвод раскаты грома. Играла не Кристина – она давно спала и видела сны. Да, классическая мелодия доносилась с улицы…
Старик досадливо поморщился. Гроза не стихала, окно кабинета было плотно закрыто, значит, звук включен на полную мощность. Он попытался сосредоточиться на работе, но проклятая музыка сбивала с мысли!
Уиншоу снова перевел взгляд на окно, пытаясь унять раздражение. Отблески молний сверкали сквозь шторы, струи дождя веревками хлестали по стеклу. Гроза как будто вознамерилась заключить городок в жидкий кокон и отрезать его от остального мира.
Оливер оттолкнул стул, встал, подошел к окну и раздвинул жалюзи: вода из центрального желоба извергалась на мостовую. Покрывало ночи над крышами то и дело подсвечивалось тонкими штрихами молний, похожими на фосфоресцирующую кривую сейсмографа.
В окнах дома напротив горел свет – во всех без исключения. Может, там вечеринка? Этот дом с садом, защищенный от любопытных взглядов высокой оградой, принадлежал одинокой женщине, она преподавала в Марсакском лицее – вела крайне популярный факультатив в подготовительном классе. Красивая женщина. Стройная элегантная брюнетка в расцвете тридцати лет. Сорок лет назад Оливер мог бы за ней поухаживать. Ее сад находился прямо под окном его кабинета, и он иногда подглядывал, как она загорает в шезлонге. Нет, здесь определенно что-то не так. Свет зажжен во всех комнатах, а входная дверь распахнута, так что виден залитый дождем порог.
А