Аномальная зона. Сергей ЗверевЧитать онлайн книгу.
послал его куда положено, связался по коммуникатору с базой и описал некрасивую ситуацию. Обещали подъехать.
Нехорошо мне было этим утром. Предчувствия подкрадывались. Каждый день в течение последнего года ко мне подкрадывались предчувствия, но сегодня они даже не прятались. Виновен во всем случившемся был только я. Подвела интуиция. В итоге фиаско. Коллеги деликатно помалкивали – им не надо объяснять, на кого посыплются шишки. Напрасно я орал на них, нормальные ребята. Год назад я был уверен, что вся масса народа, обслуживающая бесчеловечный режим в Каратае, – сплошь и рядом отморозки. На деле все было сложнее. Каратай сломал немало судеб, кому-то облегчил жизнь, для кого-то стал райским подарком. Одни – от безысходности, другие – от желания заработать, третьи – по духу авантюристы...
Я подбирал себе команду восемь месяцев назад – присматривался к людям, оценивал их качества. Крепыш Хижняк шестнадцать лет проработал в криминальной милиции сибирского городка. Дослужился до заместителя начальника райотдела. Я наводил о нем справки (кто сказал, что, сидя в Каратае, нельзя получить информацию с «материка»?). Рекомендации положительные, работал чуть больше прочих, взятки брал чуть меньше. Подчиненными не прикрывался, участвовал в операциях по задержанию опасных преступников.
Сгубил товарища, как водится, прекрасный пол. История проста, как штыковая лопата. Отмена командировки в последний момент, радостное возвращение домой, безрадостная находка в кладовке – какой-то голый мужик. Субъект, из которого он самозабвенно выколачивал душу, оказался заместителем директора местного градообразующего предприятия и близкой родней тамошнего мэра. В больнице выяснилось, что пара сломанных ребер, порванные ушные хрящи и разбитая носовая перегородка – это только начало скорбного списка. Пострадавший выжил, уголовное дело не завели, но из милиции пришлось уйти. Бросил все – жену, квартиру, дочь шестнадцати лет, перебрался в глухой райцентр, стал отстраивать сгоревший дом, возделывать огородик. Встреча с говорливым малым – прирожденным психологом. Тот, естественно, оказался вербовщиком. Ненавидел Хижняк эту страну, ненавидел населяющих ее людей. Не сказать, что полностью поверил «зазывале», но решил рискнуть. В Каратае популярно объяснили – либо трудишься, не задавая вопросов, по прежней специальности (не начальством, разумеется), либо добро пожаловать за колючку – работы в концлагере много. Когда я встретил его восемь месяцев назад, это был угрюмый социопат и ксенофоб. Нынче прошлое отпустило, и единственная в жизни женщина мерещиться стала меньше...
– Что-то бледный ты, Славик, – посочувствовал Шафранов. – Отдышаться не можешь.
Топорков действительно не мог отдышаться. Расстегнулся до пупа, обмахивался отворотами куртки. Раскраснелся, физиономия лоснилась от пота.
– Загоняли вы меня, – объяснил он, отдуваясь. – У вас же не выпросишь освобождение от физкультуры...
Топоркову в апреле исполнилось двадцать пять. Просто оторопь берет – до чего причудливы изгибы судеб. Выпускник школы