Законы прикладной эвтаназии. Тим СкоренкоЧитать онлайн книгу.
шепчет он.
Её лицо перед лицом Накамуры. Она очень красива, хотя измождена. Она намеренно поддерживает себя в таком состоянии. Лишнюю еду она передаёт Накамуре. И ещё она много курит. Заключённым выдают по одной пачке в три дня, но Накамура снабжает её сигаретами, крепкими, американскими «Лаки Страйк». И ещё он передаёт ей купленное в магазинчике при базе нихонсю – чтобы вызывать похмелье. Всё это для того, чтобы она могла жить.
Она кладёт руку на полочку, куда ставится еда. Он накрывает её руку своей.
Изуми на удивление хорошо говорит по-китайски. Её взяли, потому что она показалась подозрительной, на улице Харбина. Схватили и отвели к какому-то подполковнику, который долго её расспрашивал, а потом отдал на поругание солдатам. «Шпионка! – сказал он. – Изменница!» Накамура не знает, чему верить. «Я просто жила в Китае, потому что мне так хотелось», – говорила она. «Во время войны?» – спрашивал он. «А почему бы и нет?»
Эта её безрассудная смелость бросила её в железные объятия отряда 731. Она всё делала неправильно. Она плюнула в лицо тому подполковнику, она не отвечала на вопросы, она проявила характер. Что ж, вот он, твой характер, девочка, тонет в чуме и тифе.
Она могла бы не стараться выглядеть больной. Она могла бы кричать: я здорова, пытайте меня дальше, вводите мне свою дрянь, я сдохну, пусть я сдохну. Но она не делала этого – потому что был Накамура, и он просил её жить. Ради этой просьбы она ела слабительное и курила по три пачки в день.
«Здравствуй», – говорит Накамура.
Она слабо улыбается. В этой улыбке – приветствие.
Она не любит его, но у неё нет никого другого. Накамура этого не замечает.
«У нас пара минут». – «Ты платишь чьей-то жизнью за право увидеть меня ещё раз».
Он не может просто выйти отсюда, миновать часового, вернуться в лабораторию или в казарму. Он может выйти только с конвойным, чтобы оправдать своё присутствие. Это дорогого стоило – втереться в доверие к Иосимуре, причём настолько, что тот стал посылать лаборанта за «брёвнами».
Сейчас нужны две женщины – китаянка и, желательно, русская. Если нет – можно кого-то из монголок, их три или четыре. Накамура вспоминает девушку, которую увёл некогда с собой Исии Сиро. Высокую, с чёрными волосами и кругами под глазами. Её нет в общих камерах. Может, её нет вообще нигде. Её прах – в общей могиле, без имени.
Женщин нужно привести не в лабораторию № 5, а вывести на северный двор. Предстоит поездка к «ящику смерти». Всё это довольно необычно, поскольку для «ящика смерти» чаще всего используют отходы. Искалеченные «брёвна», не годные для обычных экспериментов.
«Прости меня», – говорит Накамура.
«Ничего».
Изуми знает, что никто не вытащит её из камеры – ни Накамура, ни сам Господь Бог.
«Война скоро окончится. Говорят, что Япония терпит поражение», – говорит Накамура.
Она улыбается.
«Моя смерть – вклад в нашу победу». – «Я не хочу победы».
Ты врёшь себе, Накамура? Чего ты хочешь, победы или любви?
Он не отпускает её