Стража! Стража!. Терри ПратчеттЧитать онлайн книгу.

      Никто не знает, почему у себя дома, в горах, гномы ведут тихую, упорядоченную жизнь, но, попадая в большой город, начисто о ней забывают. Что-то находит даже на самого что ни на есть невинного, словно выкованного из чистой железной руды шахтера. Переехав в город и немедленно поменяв имя на что-нибудь вроде Загорлохвать Пинайног, гном ходит все время в боевой кольчуге, носит не менее боевой топор и каждый вечер напивается до мрачного бесчувствия.

      Вероятно, это происходит именно потому, что у себя дома гномы ведут такую тихую, упорядоченную жизнь. Таким образом, первое, что хочет сделать внезапно очутившийся в большом городе юный гном, лет этак семьдесят вкалывавший на папашу в глубокой сырой шахте, это хорошенько набраться и набить кому-нибудь морду.

      Описываемая драка была одной из тех смачных гномьих драк, которые насчитывают около сотни участников и не менее ста пятидесяти болельщиков. Крики, проклятия и звон от ударов топоров о металлические шлемы смешивались с пением пьяной компании у камина, которая – еще один гномий обычай – распевала о любимом золоте.

      Шноббс с размаху врезался в спину Моркоу. Резко остановившись, юноша с нарастающим ужасом разглядывал кабак.

      – Слушай, здесь так каждую ночь, – предупредил Шноббс. – Не вмешивайся, вот что говорит сержант. Это их этнические обычаи или что-то в этом роде. А в этнические разборки лучше не встревать.

      – Но… но… – запинаясь, возразил Моркоу, – это ведь мой народ. Стыд и позор так себя вести. Что же люди-то подумают?

      – Люди уже думают о них как о мелких злобных педиках, – оборвал Шноббс. – А теперь пошли отсюда!

      Но Моркоу уже прокладывал себе путь через кучу малу. Сложив ладони чашечкой вокруг рта, он проревел что-то на неизвестном Шноббсу языке. Так можно было бы сказать о практически любом языке, включая родной язык капрала, – но в данном случае речь идет о гномьем.

      – Гр’дузк! Гр’дузк! ааК’ зт езем ки бур’к тзе тзим?[7]

      Дерущиеся замерли на месте. Пара сотен разъяренных глаз, глядящих с сотни круглых лиц, с досадой и удивлением воззрились на ссутулившуюся фигуру Моркоу.

      Надтреснутая пивная кружка, ударившись о грудные латы Моркоу, отскочила куда-то в угол. Моркоу наклонился и без видимых усилий поднял в воздух отчаянно сопротивляющуюся и размахивающую руками фигуру.

      – Й’ук, идруз-m’руд-естуза, худр’зд дезек дре-з’хук, хузурук’т б’тдуз г’ке’к ме’к б’тдуз m’би’mк ксе’драmк ке’хкm’д. ааДб’сук?[8] Я не хочу никого шлепать, но если вы начнете играть со мной в б’тдуз[9], я начну играть в б’тдуз